Изменить размер шрифта - +



   - Сир Марко, - внезапно  прервал  размышления  своего  хозяина  татарин
Петр, - а что это там на горизонте? Случайно не дым?
   И правда дым.  Но  что  это  за  дым?  Дым  уютного  лагеря  Поло?  Или
какое-нибудь новое чародейство?
   - А что говорят твои духи-дьяволы? - спросил Марко у Петра.
   -  Они  говорят,  что  не  следует  нам  торчать  целую  ночь  на  этом
продуваемом ветрами холме. Говорят, надо осторожно подобраться  к  огню  и
посмотреть, друг там или враг.
   - Ха! - недовольно отозвался Марко. - Мое здравое итальянское разумение
могло бы подсказать мне то же самое - без помощи всяких дьяволов.
   - Значит, ваше здравое итальянское разумение и  есть  ваши  дьяволы,  -
ответил Петр и звонко хлопнул своего коня по крупу.
   Но дым не привел их ни к другу, ни к врагу.  Когда  они,  уже  к  самым
сумеркам, наконец добрались до его источника,  там  оказалось  нечто  куда
более зловещее,  чем  друг  или  враг.  Ибо  дым  лениво  вился  из  груды
испещренных  черными  прожилками  валунов  -  а  исходил  он  от   хлопьев
загадочного угольного камня и... от серой шелковой  мантии  Никколо  Поло.
Вокруг же груды валялись громадные кучи испражнений какого-то исполинского
хищника. Но ни страшного зверя, ни Никколо поблизости не наблюдалось. Быть
может, тварь  утащила  отца  Марко  в  свое  отдаленное  логово,  чтобы  с
комфортом насладиться лакомой итальянской пищей?
   - А что сейчас говорят  твои  дьяволы?  -  спросил  Марко  с  тревожным
выражением на вдруг побледневшем лице.
   - Мои дьяволы - и, между прочим, ваше  здравое  итальянское  разумение,
если вы только к  нему  прислушаетесь,  -  говорят,  что  навозная  тропа,
оставленная зверем, размечена не хуже большой дороги великого хана. И  еще
- что она не  замарана  человеческой  кровью.  Так  что  давайте,  хозяин,
проследуем по этой навозной тропе и выясним, куда она ведет...
   Сказано  -  сделано.  Они  проследовали  по  звериным  испражнениям  за
нагромождение валунов и  вскоре  миновали  разнесенные  в  клочья  останки
молодого монгола, пораженного отравленной стрелой. А примерно в трех ли от
загадочной  струйки  дыма,  на  просторной,  усыпанной  гравием  площадке,
обнаружили всех остальных!  Отца,  Никколо,  и  дядю,  Маффео  Поло!  Лица
старших  венецианцев  выражали  смертельную  усталость,  а  одежда  висела
лохмотьями - но они были живы! Целы и невредимы! Вместе с ученым  Ваном  и
другими членами отряда они разглядывали недвижные трупы лежащих бок о  бок
грифона и гигантского снежного барса.
   - Ну что? Значит, иллюзия? Да? Марон! -  обрушивался  на  ученого  Вана
дядя Маффео.
   - Да. Иллюзия.  И  очень  большая.  -  Ученый  утвердительно  кивнул  и
невозмутимо сунул ладони в рукава своего подшитого мехом черного шелкового
халата. - Такая большая и искусная, что даже я - если  бы  не  десятилетия
философской практики - мог бы поверить в реальность подобных фантазмов.
Быстрый переход