|
- Но сперва хорошо бы развести костер и немного подкрепиться - пока наши пути не разошлись. - Не разошлись? - переспросил Марко. - А почему они непременно должны разойтись? По-моему, ученый Ван запомнил только сто восемь недугов, излечиваемых благотворным курением конопли, - а кроме того, мы надеялись, что вы сможете представить нас госпоже. - О мой юный господин, - сказал Хуа То. - Я не рискну приблизиться не только к грозной госпоже, но и к этой шустрой обезьяне, что охраняет вход в пещеру. Так как насчет скромного, но питательного ужина? После того как бродячий травник ушел своей дорогой, радостно пережевывая вяленую баранину, плоды ююбы и просяные лепешки - ту самую пищу, что уже стояла всем Поло поперек горла (хотя Маффео никогда не мог отказаться от того, чтобы разделить с кем-нибудь небольшую трапезу), трое венецианцев спешились. Затем вместе с ученым Ваном и татарином Петром не спеша подошли к пещере. - Стой! Кто идет? - вдруг выкрикнула короткохвостая белая обезьяна на безупречной латыни. - Марон! - воскликнул Маффео, все еще слизывая с пальцев крошки еды. - Мало того, что в этих языческих краях люди предпочитают петь, а не разговаривать, - тут еще и обезьяны болтают на языке самого папы! - Прошу прощения, - с озадаченным видом возразил ученый Ван, - но эта обезьяна разговаривает на весьма совершенном мандаринском наречии. - Да нет же, - вмешался и Петр, - это татарское животное. Иначе с чего ему говорить по-татарски? - А может, эта обезьяна - еще один мираж? - предположил Никколо, устало перебирая свои нефритовые четки; каждая бусина размером со спелый миндальный орешек. - Вот еще! Никакой я не мираж, - отозвалась белая обезьяна на том же понятном для всех языке. - Ибо мираж кажется менее реальности, а я куда больше того, чем кажусь... - Но ведь и реальность, и кажимость - в той или иной степени иллюзия, - возразил ученый Юань. - Так кто же ты в таком случае? - спросил Марко. - Можете звать меня Царем обезьян, если уж осмеливаетесь ко мне обращаться, - ответила обезьяна. - Я родился из каменного яйца, оживленного энергией солнечных лучей, - оно раскрылось, и я вышел на свет. Благодаря моему уму и отваге я сделался Царем обезьян, и мы жили счастливо в Пещере водного занавеса на Горе цветов и плодов. Но как-то раз я почувствовал, что ледяная рука Ямы, быкоголового Властелина Смерти, тянется меня забрать. Пытаясь избегнуть смертоносной хватки Ямы, я пересек множество континентов в поисках бессмертия. Наконец один скромный дровосек привел меня к бессмертному патриарху Суботи, который назвал меня Знанием-Ниоткуда, научил семидесяти двум превращениям, а также открыл мне тайны просветления и вечной жизни. После этого я получил прозвание Мудреца из Пещеры водного занавеса... Но вы можете звать меня просто Царем обезьян - если вообще осмеливаетесь ко мне обращаться. - Марон! Мы, венецианцы, рискуем головами, странствуя ради каких-то записей в графу дохода наших гроссбухов. |
