Она утвердительно кивнула головой.
Его мужское самолюбие было полностью удовлетворено. Вот такой он желал ее видеть всегда: послушной, с готовностью делающей то, что он считает нужным.
— Я люблю тебя, — с нежностью произнес Тед. — Ты слишком дорога мне, чтобы рисковать.
— Я тоже люблю тебя. — Она ласково провела рукой по его небритой щеке. — Даже сейчас, когда мужской гонор прет у тебя изо всех пор.
Он легко прикоснулся к ней и поднял ее подбородок. Потом горячо поцеловал.
— О, Джесс... — Тед вымолвил ее имя со вздохом сожаления: ему не хотелось покидать ее, однако он отстранил ее от себя. — Оставайся здесь и охраняй Лиззи. Это приказ.
— Есть! — и она с игривой гримаской отдала ему честь.
— Сейчас мы действуем по-моему.
С ее лица не сходила чуть насмешливая гримаска. Тед был настолько вне себя от радости, что она впервые согласилась подчиниться ему, что ему и в голову не пришло что-нибудь заподозрить...
Только несколько часов спустя, когда Тед со своими людьми на двух самолетах приземлился в усадьбе Мартинов, он заподозрил что-то неладное. Но сначала ему некогда было раздумывать о каком-либо подвохе. Он бросился спасать обезумевшую от ужаса Ноэль, которую застал прикованной наручниками к трубе рядом с бомбой с часовым механизмом. Потом обезвредил бомбу и пустился в погоню за Гранджером. Тогда-то он и вспомнил эту насмешливую гримасу на лице Джесс. И тут только понял, что она провела его.
Но было уже слишком поздно.
Тед и его люди, прихватив с собой собак, гнались за Гранджером на джипе. Машина мчалась по бескрайней ночной пустыне, оставляя за собой замысловатые зигзаги. В небе стоял серебристый месяц, но Южный Крест ярко сверкал и переливался. Две машины на бешеной скорости неслись друг за другом. Дважды Гранджер пытался провести Теда и заставить его выскочить на край обрыва. Он стрелял по шинам. Тед протаранил его сзади. Джип Гранджера крутануло, и передние колеса повисли над краем насыпи. Машина перевернулась — Гранджера зажало рулевой стойкой.
Едкий запах горящей обшивки и масла ударил Теду в ноздри, когда он выскочил из своего джипа и побежал к перевернутой машине.
— Вытащите меня! — услышал он пронзительный вопль Гранджера.
Тед тяжело дышал, измотанный погоней. Рубашка намокла от пота; лицо почернело от грязи. Он провел рукавом по лицу; дослал патрон с картечью, раздался клацающий звук.
— Я окажу тебе такое же милосердие, какое ты оказал бы Ноэль, не явись мы вовремя. Или какое ты проявил, когда поджег мою конюшню и чуть не отправил на тот свет Маккея.
— Клянусь тебе, — вопил Гранджер, — это не я!.. Я здесь ни при чем. Я бы и пальцем не тронул Ноэль. Она сама лезла куда не надо. Помоги же мне, ради Бога!
— Если не ты, то кто же? Говори! — (Гранджер был маменькин сынок. Он всегда праздновал труса. Лицо его исказилось от страха.) — Говори, не то поджаришься, как Холт. Ты и его убил?
— Собственного брата? Упаси Бог! — голос Гранджера прерывался всхлипываниями.
Тед подошел к джипу, нагнулся, схватил Гранджера за глотку и сдавил так, что тот чуть не задохнулся.
— Нечего распускать нюни. Говори, если хочешь жить. Огонь уже у бензобака. Я не собираюсь здесь долго торчать, не хочу взлететь на воздух. — Тед резко отпустил Гранджера, и тот завыл от боли и страха. Тед круто повернулся и пошел прочь.
Вылезшие из орбит глаза Гранджера следили за языками огня, подбирающимися все ближе.
— Ладно, — уже не своим голосом завопил он. — Твоя взяла. Джексон!.. Не бросай меня!..
Кругом стояла жуткая тишина. Языки пламени лизали черное небо.
— Джексон!
— Говори, кто? — раздалось из мрака.
И Гранджер прошептал имя. |