От взгляда на монументальные здания необычного стиля захватывало дух. Когда Рахим показал ей Глостер-хауз, Луиза не смогла сдержать восторженного возгласа. Глостер-хауз можно было причислить к памятнику архитектуры колониальной поры. Это было величественное двухэтажное здание с белыми колоннами и верандами, украшенными сказочным орнаментом и тонким кружевом чугунного литья. Дом показался Луизе раем, по которому она и Рахим совершат увлекательную прогулку. Никаких признаков тонко рассчитанного совращения, которое могло испортить ей настроение, не было.

Хозяин и его жена с необычайным радушием приветствовали гостей. Рахима и Луизу церемонно провели в просторную гостиную. Моррис и Пенелопа Ричмонд-Стафтон были само гостеприимство. Затем, совсем как в кино, по лестнице спустилась красивая женщина. Она шла, легко покачивая узким телом, словно змея, готовая напасть в любую минуту.

— Рахим, дорогой...

Новоиспеченному Змию в женском обличье было лет тридцать. Это была жеманная блондинка с длинными волосами и полным набором сверкающих белых зубов. Ее тонкое тело источало сексуальность. Обтягивающее пестрое платье из полупрозрачной ткани подчеркивало сходство со змеей, готовой напасть. На талии вместо пояса висела золотая цепочка с брелоками. На руках и в ушах сверкали золотые украшения, и даже сандалии отливали золотистым цветом. Оттенок лака на длинных ногтях повторял общий тон одежды. Обручального кольца на руке не было.

— Эрни... Вот так сюрприз! — откликнулся Рахим. — Рэй с тобой?

— Разве ты не слышал, дорогой? Мы с Рэем давным-давно расстались. Когда папа с мамой сказали мне, что ты приедешь к ним сегодня, я не смогла удержаться. Села в самолет и прилетела, чтобы поприветствовать тебя.

И она набросилась на Рахима, целуя, трогая и лаская его с похотливой улыбкой, словно говоря: «Я свободна и не прочь заняться с тобой любовью в любую минуту».

Рахим однажды предупреждал Луизу, что некоторых женщин ничто не остановит: они просто вторгаются в жизнь других, громко декларируя свои права. Луизе было противно смотреть на этот непристойный фарс. Беспричинная ревность пронзила сердце, в Луизе проснулась обыкновенная собственница. Ах, если б можно было налететь на блондинку, искусать, исцарапать мерзкую искусительницу и оттащить от Рахима. Она хотела крикнуть всему миру, что этот мужчина принадлежит только Луизе Карпентер. Одновременно Луиза ощутила ужас: неужели султан так дорог ей? Единственное, что связывало их, была сделка. Она — его заложница на год. Ничего больше. Пора положить конец нелепым чувствам. Надо взять себя в руки.

Луиза бурлила от возмущения, потому что Рахим не оттолкнул Эрни. Он вообще не сделал ничего, что помешало бы той обнять его. Ему было безразлично. И хотя Луиза пыталась убедить себя, что такое попустительство с его стороны ничего не значит, обида душила ее. Она не раз видала подобные чрезмерные любезности во время приемов, которые устраивала мать. Люди принимали такую фамильярность как должное. Это было частью игры, в которой все средства хороши, главное — не упустить своего шанса. Нужно ли это самой Луизе? Что ж, пожалуй, стоит иметь в виду. А что, если Рахим тоже придерживается таких правил? От этой мысли стало не по себе.

— Кто с тобой на этот раз? — пропела Эрни, повиснув на руке султана. Она посчитала, что настало время познакомиться с его спутницей. Скользнув взглядом по фигуре Луизы и оценив все ее достоинства и недостатки, она обратилась к Рахиму вновь, пытаясь зажечь его игривым взором голубых глаз: — Боже правый, дорогой! Такая юная! Неужели ты стал увлекаться школьницами? Тогда неудивительно, что вы спите в разных комнатах.