|
Но столько неразрешимых проблем впереди! В Непал – въезд безвизовый, а как она попадет в Китай? И если даже удастся получить визу и все пермиты, до Дарчена она доберется минимум через неделю! Быстрее – опасно, с горной болезнью не шутят. И Цирина еще не факт, что застанешь – вдруг он в какой-нибудь экспедиции? Или вообще за границей? А если даже найдешь, шаман, скорее всего, просто рассмеется ей в лицо. С какой стати ему помогать неведомой русской девочке Юле? Да и каким образом – возвращаясь к логике! – можно воздействовать из Тибета на ребенка, находящегося в Москве?!
«И на работе неприятности будут, – терзала себя Татьяна. – Завтра в девять утра в мэрии совещание, меня там ждут, а я? Позвоню, скажу: извините, мне срочно нужно было в Катманду?!» Она нервно хихикнула. И вдруг услышала недоуменный возглас: – Таня! Неужели ты? Подняла глаза, увидела: в проходе между креслами остановился, смотрит на нее недоуменно Павел. Руководитель экспедиции, с кем она два месяца назад ходила на Кайлас! Татьяна обрадовалась несказанно: – Ой, Дядя Тибетыч! – Прозвище придумала во время прошлого похода, и оно в их группе сразу же прижилось. – Какими судьбами? – Я-то понятно, какими, – пожал плечами тот. – Группу очередную везу. А ты зачем здесь? – А я… – растерялась Татьяна. И бухнула: – А я тоже в Тибет. Мне очень нужно. Ожидала, что Павел удивится, начнет расспрашивать, однако тот лишь кивнул: – Понятно. И добавил довольным тоном: – Говорил я: не простая гора Кайлас. Не отпускает она просто так. Даже таких скептиков, как ты. Окинул ее насмешливым взором: – Непонятно только, зачем ты туфли на каблуках надела? Таня улыбнулась: – А я прямо с работы. – Да-а… – протянул Павел. – Крепко же тебя зацепила гора. А лапшу мне вешала: сама не знаю, зачем на Кайлас иду, тут все противное, хочу скорее домой… Таня же – раз начали помогать небесные силы в ее рискованном предприятии – тут же ринулась в атаку: – Дядя Тибетыч, а ты мне с визой китайской, с пермитами – поможешь? Он поднял бровь: – Может, тебе еще и ботинки трекинговые одолжить? – Ботинки не надо, я в Катманду куплю, – отмахнулась она. – Мне б только все бумажки оформить. И билет купить в Лхасу прямо на завтра. Идти вместе с вами, спокойно акклиматизироваться я не могу. Дело очень срочное. – Какое? – наконец поинтересовался он. Таня вздохнула: – Знаю, что нельзя перед восхождением, но садись, Дядя Тибетыч, выпьем. На трезвую голову такое рассказывать невозможно. Только пообещай, что смеяться не станешь. …И он не смеялся. Выслушал ее сбивчивую повесть, произнес задумчиво: – Спасти больного ребенка дело благое. Но хочешь честно? Шансы у тебя мизерные. Как бывший математик тебе говорю. – Но что было делать, Дядя Тибетыч? – вздохнула она. – Сдаться? Покорно ждать, пока девочка умрет?! – Да понимаю я все, тоже уже психолог, – досадливо молвил он. – Ты просто не можешь, когда кому-то плохо, сидеть без дела. Это как, прости за сравнение, на поминках. Для чего их придумали? Чтоб близкие умершего не страданию предавались, а делом занялись: закупали продукты, созывали гостей. – То есть ты считаешь: Юльке уже не помочь? – вздохнула Татьяна. – Я просто создаю, для себя самой, иллюзию бурной деятельности? Он не ответил. |
