|
Ладно, если яблочко. Но коли птичка - она, говорят, к смерти в окно людское стучится... В мороси и ветоши туманной дремоты-полусна Николая Ивановича чаще других мучило видение: фашисты снова в России, дошли до Урала, и их медленно оттуда прогоняют. И вот рубеж, с которого Коляша начал воевать. Ему тяжело думать оттого, что он знает все про войну,- как долго, как трудно изгонять зарвавшегося чужеземца. Весна зеленью сочится, птицы от песен изнемогают, мирные поля, леса, а в небе взрывы. За Окой котлован, и чувствует он - в крепком этом котловане засели они, и надо их долго гнать, далеко гнать, снова гнать... Все же хорошо расположен участок Хахалиных. Женяра воды из речки принесла, успела почти засветло уехать, чтоб тот кавалер не разгулялся шибко в квартире. Главное достоинство старых участков - это речка Грамотушка, текущая средь садов. Раньше, говорят, в ней водился пескарь, гольян, даже харюзок попадался. А сейчас Грамотушка летами едва на поливку накапливает воды. И только вспомнил Николай Иванович про речку, только мысленно ее узрел, как всплыло: "Село стоит на правом берегу, а кладбище - на левом берегу. И самый грустный все же и нелепый вот этот путь, венчающий борьбу и все на свете,- с правого на левый, среди цветов в обыденном гробу..." Кап, кап, кап, гынь, гынь, гынь - поет мотор машины, вьется фронтовая дорога, растянувшаяся на всю жизнь... Нет, видно, с ходу не уснуть, и выпивка не помогает, и припоздалое общение с женой не ко здравию и успокоению. Тоже вот противоречие: в молодости, за рулем так и долило сном, хоть спички в глаза вставляй, а ныне не спится, мается товарищ Хахалин... Что же, что же еще-то помогает, кроме дороги-то и звука ноющего мотора? Отбыть, уехать, уплыть в беззвучный, неспокойный старческий сон. А-а, поэзия, стишки: то они баламутят, то в умиление ввергают, то мечтательность навевают, с той мечтательностью нисходит на человека благостный сон. "Улетели листья с тополей, повторилась в мире неизбежность. Не жалей ты листья, не жалей, а жалей любовь мою и нежность..." - как трогательно-то, как складно!.. За что же дура-баба удавила мужика, приземлила поэта на самом взлете? Ах, бабы, бабы! Мору на вас нету! Гапка из тьмы взошла что месяц полуночный... И сколько Коляша тех баб познал! Но Эллочку и Гапку - первых в жизни своей женщин, помнил и поминал всегда с трепетом и душевным подъемом. Да и есть за что - это ж не женщины, это ж эрэсы, то есть "катюши",- ка-ак начнут пламенеть - вся земля горит и колыхается, держись, мужик, за весло, кабы в волны не снесло. Кап, кап, кап, гынь, гынь, гынь - идет дождь, едет машина, едет, вьются верстами строчки: "Когда пробьет последний час природы...- Кап, кап, кап... Состав частей разрушится земных...- гынь, гынь, гынь...- Все зримое опять покроют воды..." - Отчего же не каплет-то? Не бьет в железо? А-а, ветер налетел, отклонил струйки дождя, кабы снег не принесло. |
