|
- Счастливо-о! Эх, и мне бы скорее домой! Я бы хоть на чем... Женяра с Коляшей думали, что в вагоне поедут одни, и боялись этого - полное ж бесправие, любой бандит под видом патруля пришьет и фамилию не спросит. По напряжению, которое передалось Коляше, он чувствовал, что спутница его боится тьмы и дороги, нащупал ее рукой, приободрил. - Да закройте вы двери! Кто там? Высадят всех к херам! - раздался голос в темноте, и слабый, угольно светящийся фонарик, пометавшись по темному пространству, к радости супругов, обнаруживших, что вагон полон спящего народу, указал им в дальний угол вагона и даже подержал там пляшущее пятнышко света. Коляша захлестнул притвор вагона и осторожно пробрался к жене - она что-то подстелила, какую-то тряпицу на хрустящее на полу стекло, шлак, угольную крошку, поймав мужа за руку, потянула вниз и, когда он прилег головой на рюкзачишко, уютно подлезла к нему под бочок. - Я так рада, что мы едем! - Погоди еще, не говори "гоп"... Не нагрянул бы патруль. Женушка угнездилась у Коляши под боком и уснула, греет чуть слышным теплом и даже во сне осторожным дыханием. "И чего это я психанул-то? Она-то при чем, если кругом такое творится! У нас ведь уж если бардак, то обязательно грандиозный, если урожай - то стопудовый, если армия, то самая непобедимая!.. Допобеждались вот. Да и сам ведь вспоминал, как на фронте спать ложились обязательно головой к чему-то, солдат к солдату жался, а женщина, одна на таком ветру, в такое дикое время, само собой, норовит к кому-то прильнуть, заслониться..." - Поехали, механик, поехали! - раздалось за вагоном.- Сто четвертый поджимает. - Поехали так поехали... Коляша с удовольствием еще послушал перекличку помощника машиниста с машинистом: "На выходе зеленый".- "Вижу на выходе зеленый..." - и уснул под "зеленый", потому как не спал ладом уж несколько суток. И когда раздалась грозная команда: "А ну, выходи из вагона! Кому сказано?" - и увидел наставленные с улицы два черных автоматных дула, не сразу понял, где он, что с ним, и не вдруг опустился обратно на священную советскую землю, охраняемую самыми справедливыми строгими законами. - Опять началось! - запричитал рядом с Коляшей пожилой, давно не бритый солдат.- Че вы нас на кажной станции гоняете, че нервируете? Мы вам пленные, чо ли? Враги, чо ли? Мы домой едем!.. - А ну прекрати трепаться! - гаркнул старший патруля, младший лейтенантишко, и запрыгнул в вагон, сверкнув до блеска начищенными хромовыми сапогами.- Сейчас же! Сейчас же очистить вагон! Никто в вагоне не сделал никакого движения. - Я кому сказал?! - младший лейтенант по-грязному обматерился. Был он в нарядном картузе, в диагоналевом обмундировании, перетянутый в талии, со значками, портупеей, весь вычищенный, выглаженный, праздничный. |
