«Женщина-птица» была расположена в самом углу. Она стояла на черной платформе. Верхняя подсветка превращала дерево в жидкое золото. На мгновение я посмотрела на скульптуру со стороны зрителей, и у меня перехватило дыхание. Эффектно раскрытая древесина лишь отдаленно напоминала женщину с расправленными крыльями. Вот почему я ненавидела давать названия своим работам. Название ограничивало их. Я не хотела этого. Я хотела, чтобы люди интерпретировали их так, как видят, без влияния с моей стороны.

Вокруг скульптуры стояло несколько человек, которые склоняли головы то так, то эдак. Мое сердце билось так сильно, что могло вызвать землетрясение в помещении, затронув присутствующих.

Тиффа подплыла к мужчине, который, казалось, был очарован «деревянной женщиной» больше всех. Она грациозно вытянула руку и потянула мужчину за рукав.

— Мистер Вэйн, это художник. — Она скользнула второй рукой по моей. Мистер Вэйн развернулся к нам. Его седые волосы были зализаны назад. У него было интересное лицо, более подходящее гангстеру, нежели знатоку искусства. Он был крепко сбит и его черный фрак очень шел ему. Кажется, он был удивлен знакомству, и его рот изогнулся, когда он встретился со мной взглядом.

— Я хочу ее. — Прямо сказал он, с таким же акцентом, как у Тиффы. Должно быть, он тоже работал в Шеффилде. Я почувствовала, как краска заливает мое лицо, а Тиффа засмеялась, и ее звенящий смех словно говорил: «Ты такая замечательная — я тебя обожаю!»

— И вы можете приобрести ее. Эту скульптуру, — озорно ответила Тиффа. — Это Блу Ичхоук. — Она произнесла мое имя так, словно я была кем-то очень важным. Я постаралась не усмехнуться. Мое лицо осталось непроницаемым. Это была моя реакция, когда я не знала, что ответить.

— Ваши работы очень красивы. Но, что еще более важно, они очаровывают. Я просто захвачен этой. Такое бывает, когда я чего-то хочу. — Мистер Вэйн поднял бокал с прозрачной жидкостью, из которого пил, и, задумавшись, сделал глоток. — Я бы не пришел сегодня вечером. Но Тиффа настояла.

— Мистер Вэйн хозяин Шеффилда, Блу, — просто сказала Тиффа. Я постаралась сдержать дрожь. Тиффа повернулась обратно к мистеру Вэйну. А я украдкой подумала, не зовут ли его Брюсом. Он был похож на того, кто способен припрятать Бэтмобиль на крыше.

Тиффа продолжала.

— Работы Ичхоук однажды будут стоить целое состояние. Шеффилду повезло заполучить то, что сегодня вечером перевернет мир искусства, — доверительно сообщила Тиффа. Мне захотелось заткнуть ей рот.

— Согласен, — мистер Вэйн склонил голову на бок. — Хорошо сработано, Тиффа. — Он протянул мне руку. — Вы покажете мне остальные свои работы?

Тиффа даже не колебалась.

— Отличная идея! Блу, я буду неподалеку.

Она отошла и, даже не обернувшись, направилась к другой паре. От мистера Вэйна пахло богатством. Он продел мою руку через свою, как иногда делал Уилсон, и мы двинулись к моей следующей скульптуре. Возможно, изысканные манеры были присущи всем британцам. А может быть, так делали только богатые и образованные мужчины. Ни с теми, ни с другими я не была близко знакома. Я шла рядом с ним и пыталась придумать что-нибудь умное. В голове стали расплываться круги, пока я пыталась придумать что-нибудь — хоть что-нибудь, — о чем можно было бы поговорить. Но тут я вдруг поняла, что мистер Вэйн отнюдь не ждет остроумных ремарок, а полностью поглощен скульптурой перед собой.

— Мне кажется, я передумал. Я хочу эту скульптуру. — Я только теперь заметила скульптуру. «Потеря» склонилась передо мной в своем горьком покое. Мне захотелось отвернуться. Я испытала облегчение, когда Тиффа прислала за ней грузовик.