— Он так описал свое ощущение. И решил с новым днем начать новую жизнь. Попробовать, по крайней мере. Воодушевленный, он вернулся на яхту и позвонил мне, чтобы поделиться.

— И вы примчались, чтобы отметить это событие?

— Чтобы взять Валеру под контроль. У таких, как он, случаются периоды просветлений, но после обычно их такой мрак накрывает, что они могут натворить страшных вещей.

— Например, убить?

— Да.

— Человека, от которого зависят, что и требовалось доказать.

— Нет же — себя! Валера дважды пытался свести счеты с жизнью. Он резал вены и вешался. Его мертвым из петли вытащили, но смогли откачать.

— Вы примчались, Валера встретил вас шампанским и повез кататься по морю. Тогда вы еще не знали, что Женя мертва?

— Откуда? Ее тело еще не обнаружили. Мы возвращались поздним вечером в порт, когда увидели мигалки возле дома Жени. Валера сразу почувствовал неладное. Тем более не только «скорая помощь» стояла, но и полиция. Он чуть яхту не загубил, направив ее к берегу. Я удержала его. Мы пошли в порт, но до меня дошло, что, если предчувствие не обмануло Валеру и с Женей что-то случилось, ему лучше держаться подальше от Марина-ди-Пиза. Я велела ему идти в Ливорно. А он сидел как привязанный и только кутался в Женин халат: когда сорвал его, не выкинул, это сделала я, там в порту и швырнула за борт. Улика же!

— Когда вы узнали, что Женя убита?

— Ночью. По радио передавали местные криминальные новости, и мы поймали их.

— Как Кондратьев отреагировал?

— Хотел за борт выпрыгнуть. Но я была наготове, удержала, сделала укол.

— Вы молодец, справились с мужиком.

— С Валерой в этом смысле нетрудно. Он не буйный, а податливый, слабый. Все еще сидит на незримой цепи.

— Как вы его за штурвал пустили в таком состоянии?

— Не пускала, сама управляла яхтой. Поэтому добирались очень долго. У меня почти нет опыта.

Валерий громко застонал. Тати-Анна тут же вскочила и бросилась к нему. Фил за ней.

— Ему плохо? — спросил он, увидев, как вздулись вены на шее мужчины.

— Ему снится кошмар. В нем он пытается сорваться с привязи. — Она взяла с тумбочки шприц и присела рядом с Валерой.

— Под лекарствами разве снятся сны?

— Доза мала стала для него. Придется увеличивать. И это нехорошо. Боюсь, процесс необратим.

— Он станет овощем?

Эйгельман не ответила, только тяжело вздохнула. Сделав укол, она стянула с кровати подушку и положила ее под голову Валере, который затих и стал выглядеть лучше — его шея расслабилась, а лицо порозовело.

— Надеюсь, у вас все, молодой человек? — Тати-Анна устало посмотрела на Фила. — Я вымотана и хочу прилечь.

— Спасибо за откровенный разговор. Понимаю, вы согласились на него не ради меня, и все равно.

— Ищите убийцу Жени там, в городке, который она считала райским.

— Как вы считаете, это женщина?

— Или мужик с бабьим голосом. Человек, что кричал «Мадонна миа!».

Такой голос был у мужа Жени Лауренцо Россини — Маршал его изображал писклей. Неужели это он убийца? Если так, итальянская полиция справится с расследованием. Законный супруг, который еще и безобразный скандал закатил на месте обыска, — первый подозреваемый, и под него уже копают.

— До свидания, доктор Эйгельман.

— Прощайте!

Фил вышел из номера Кондратьева и замер в коридоре, решая, куда пойти. Душ принять все еще хотелось, но оставаться в отеле, где за стенкой псих, нет.