— Ладно.

Он не ушел, но замолчал. Уселся на палубу и стал играть пуговицей с пижамы Жени. Через какое-то время спросил:

— Откуда у тебя это?

— Я достал пуговицу с морского дна.

— Я знал, что душу Джинни забрало море, — блаженно улыбнулся Марио. — А не небо, как говорили.

— Кто говорил?

— Не знаю точно. Просто слышал чей-то разговор, и эти люди говорили, что на теле покойной были белые перья. Как будто ангелы спустились за ней и забрали на небо…

Естественно, то были перья альбатросов. Этих птиц полным-полно во всех приморских городах, они огромные, наглые, крикливые и любят посиживать на крышах заброшенных домов — там их никто не беспокоит.

— Хочешь еще выпить? — Марио протянул собеседнику бутылку. — В меня пока не лезет.

Но не лезло и в Фила.

— Что-то меня укачало, — пробормотал он.

— Ты просто устал. Поспи.

Фил прислушался к дельному совету и лег прямо на палубе, положив под голову спасательный круг вместо подушки. Думал подремать только, уснуть не надеялся — качало, но сам не заметил, как отключился.

Его разбудил Марио и указал на берег.

— Успели! — сказал он, после чего велел глянуть в противоположном направлении. А там черным-черно. — Шторм вот-вот начнется!

Фил расплатился с мужиками на пирсе. Марио не хотел брать деньги, но он все равно сунул их ему. Немного, потому что наличка кончилась, но хоть столько. Бакинец не может не отблагодарить за помощь, таков неписаный закон. Распрощались, разошлись.

Открыв машину, Фил сразу достал из багажника ноутбук. Нужно понять, где сейчас Лида. Он еще вчера оставил в ее сумочке маячок. Сунул в потайной кармашек, к которому была пристегнута божья коровка. Если Лида на вилле, он отправит туда «скорую», а затем сам рванет в Сан-Джиминьяно…

Но его ждал сюрприз! Маячок показывал другое местоположение. Город — Марина-ди-Пиза. Улица… Та, где расположен дом Евгении. Она там? В ее квартире? Фил увеличил карту, но не смог ничего рассмотреть: интернет начал тормозить. Быть может, из-за погоды, она стремительно менялась.

Плюхнувшись на водительское сиденье, Фил завел мотор и тронулся в строну дикого пляжа. Путь на машине занял девять минут. Сигнал лучше не стал. Но сама точка горела ярко, значит, Лида все там же. Припарковавшись у насыпи, Фил вышел из авто. Дом Жени находился в двадцати метрах. Все его окна были темны. Фил оставил компьютер в салоне и хлопнул дверью машины, чтобы ее закрыть. Получилось громко.

— Мадонна миа!

Голос женский, визгливый. И доносился он из дома Жени.

Фил начал шарить глазами по окнам, пока не увидел…

Клетку! В ней сидела взъерошенная птица. Она была недовольна тем, что ее разбудили. Так вот кто кричал в ночь убийства! Попугаиха Лаура. Это она спугнула Валерия. Разбуженная выстрелом, она издала испуганный вопль: «Мадонна миа!» Птица, а не женщина, и тем более не вдовец Лауренцио.

Стоп!

Разве сосед Жени не приехал в Марина-ди-Пиза на следующий день?

В голове Фила мысли завертелись, как палые листья, подхваченные смерчем. Он именно так это себе представлял. Чтобы лучше думать, он рисовал перед внутренним взором картинки. Обычно мультяшки.

Вспомнился сам Джузеппе. Таким, каким предстал перед Филом в ночь обнаружения тела Жени. Халат поверх уличной одежды, тапочки, шелковый платок в кармане…

Синий с золотым. Расцветка, обожаемая Джинни Россини, роковой женщиной, появившейся на голубом кабриолете в Марине. У Марио пропали ее вещи как раз этого периода. Среди них был и носовой платок.

Выходит, Джузеппе тоже болен джинниманией?

Громыхнуло! Потревоженная птица возопила: «Мадонна миа!» У нее в запасе только два слова? Или их больше, но эти она использует, когда пугается?

Если бы хозяин был дома, то занес бы Лауру в дом.