|
Его мозг продолжал анализировать обрывочные сведения, пытаясь как то систематизировать их. Но факты не стыковались между собой, и, когда раздался стук в дверь, Люсьен почувствовал облегчение. – Войдите, – сказал он. Он не удивился, увидев в дверях герцога Кэндовера. У них не было возможности спокойно побеседовать наедине в течение всего охотничьего съезда. В руках герцога было два бокала и графин. – Ты так увлеченно изучал гостей, что вряд ли сделал хоть один глоток. Я думаю, немного бренди перед сном тебе не повредит. – Очень мило с твоей стороны, Рэйф.. Полагаю, ты не прочь узнать, для чего я попросил собрать такую пеструю компанию в Касл Бурн, – ответил Люсьен со смехом. – Блеск и могущество герцогов Кандовер всегда в твоем распоряжении, Люс. Но, разумеется, мне не терпится узнать, что ты задумал на этот раз. Герцог разлил бренди и расположился в кресле у камина напротив Люсьена. – Чем я еще могу тебе помочь? Люсьен еще не решил, насколько надо быть откровенным. В случае необходимости он привлекал друзей к расследованиям, но никогда не делал это без достаточно серьезных оснований. – Пока ничем. Ты слишком добропорядочен. Покажется странным, если ты попробуешь завязать более тесные отношения с теми людьми, которые меня интересуют. Этой охоты вполне достаточно. Я очень благодарен тебе. Благодаря нашей встрече в твоем замке я завоевал определенные позиции среди «Геллионов». – Ну, конечно, – присвистнул Рэйф, – а я то удивлялся, почему ты приглашаешь именно этих людей. Они все – члены Клуба. Почему ты ими заинтересовался? Я всегда считал, что это просто сборище распутников, которые вообразили себя духовными наследниками Клуба адского огня. Но ничего криминального в их занятиях нет. – Ты прав почти во всем, – согласился Люсьен, – большинство из них – молодые повесы, которых влекут опасности и желание порисоваться. Пробыв в Клубе год или два, они взрослеют, детские забавы перестают их интересовать, и они уходят. Но в Клубе есть еще и узкий круг членов. Их называют «Апостолами», и они, возможно, используют попойки и оргии как ширму, чтобы скрыть свою совсем не безобидную деятельность. Это означает, – продолжал Люсьен, – что в ближайшем будущем мне придется проводить большую часть времени с людьми весьма ограниченными. – Так все мои гости – «Апостолы»? – Полагаю, большинство из них. Хотя я и не уверен в этом, – Люсьен нахмурился. – Жаль, что не было брата Родрика Харфорда, лорда Мэйса. Я думаю, что эти двое и их кузен лорд Нанфилд составляют костяк организации. Я хочу добиться того, чтобы лорд Мэйс утвердил меня членом Клуба. – Ты, конечно, уже знаком с ним? По долгу службы ты обязан знать в Лондоне всех и каждого. – Не очень хорошо, хотя я и пытаюсь узнать его получше. Я знаком с Мэйсом, но он не из тех, кто близко подпускает к себе. Он всегда подозрителен, а со мной особенно. – Это естественно, – сухо заметил Райф, – я думаю, у этого дела политическая подоплека, а иначе ты не стал бы им заниматься – Ты прав. Одного политического деятеля шантажировали в связи с каким то происшествием во время одной из оргий Клуба. К счастью, у него хватило ума обратиться ко мне. Но, возможно, есть и другие жертвы, которые молчат, – Люсьен сосредоточенно смотрел на остатки бренди в бокале. – Кроме того, у меня есть основания предполагать, что кто то из этой группы передает сведения во Францию. Рэйф нахмурился. – Если сказанное тобой – правда, то это омерзительно. Но теперь, когда Наполеона нет, шпион не представляет большой опасности. – Во время войны один из моих агентов погиб во Франции потому, что кто то из Лондона сообщил о нем наполеоновской полиции. Было и многое другое, – глаза Люсьена сузились. |
