|
— Они согласились на удивление быстро. Их даже не пришлось колотить головой о колонны… — Ягун! Ты лжешь как сивый… как симпатичная старая лошадка некогда мужского пола, — воскликнула Таня. — Ну хорошо! Я попросил бабусю, Бабуся — Соловья, Солевей — Зуби, та Медузию и они обе уломали Сарданапала… Ну не Тарарах же будет палки в колеса ставить? Даже Поклеп скрипел значительно меньше, чем можно было ожидать. Реально против только Безглазый Ужас, но поскольку он призрак, к его мнению никто всерьез не прислушивается. — А он против? — Не то слово. Рвет и мечет. Швырнул в Сарданапала свою голову. Так и ушел без нее, натыкаясь на стены! Таня поморщилась. Ужас всегда любил хорошо отрежиссированные, постановочные истерики. Чего стоила одна его привычка раз в месяц, строго по расписанию, звенеть кандалами и, завывая, шататься по подвалу, пугая нервных первокурсников? — Странный он какой-то. Ему-то какое дело? — спросила она. — Обычная история. С призраками вечно что-то не так. Пророчествует, что все скверно закончится, что мы не знаем историю Тибидохса и прочая чушь в том же духе, — отмахнулся Ягун, но тотчас, вспомнив о чем-то, приуныл: — Правда, может, скоро и Тибидохса никакого не будет, — добавил он грустно. — Как это? — встревожилась Таня. Ягун огляделся и, убедившись, что никого нет рядом, поманил ее к себе. — Ты умеешь хранить секреты? Тогда слухай сюды!.. Ой, блин! Я же поклялся мамочке моей бабусе разрази громусом, что не скажу об этом ни одной живой душе! Что будем делать? Убивать тебя вроде жалко. — Живой душе? — невинно переспросила Таня. Таня и Ягун обменялись многозначительным взглядами, после чего Таня показала пальцем на стул. Плох тот магспирант, который не знает, как обойти разрази громус. Магия такого рода действует прямолинейно и растолковывает всё буквально, что очень располагает к казуистике. Ягун хмыкнул. — Думаешь? А вдруг это не стол, а какой-нибудь заколдованный прынц? Типа: «мама, не превращай меня в мебель! Я буду есть манную кашу!» Не жалеешь ты меня, Танька!.. Ну да ладно!.. Рискнем старостью лет! Внук Ягге подошел к стулу, нежно похлопал его по спинке, смахнул с сидения пару пылинок и, усевшись рядом со стулом спиной к Тане, вкрадчиво сказал: — Стул, а стул! Тут такое дело… разговор есть! Слушать будешь? Стул, понятное дело, промолчал. Он был сдержанный парень. — Так вот, стул, какое дело! К нам, брат мой стул, в Тибидохс вчера вечером приперся проверяльщик с Лысой Горы. Мрачный тип по имени Зербаган. Ходит по школе со здоровенным таким посохом, который заканчивается каменным шаром, и сует свой нос во все дыры, куда нос может теоретически пролезть. — А что хочет проверяльщик? — спросила Таня. Ягун благоразумно промолчал. По сценарию он вообще не должен был догадываться о присутствии в комнате Тани. Все-таки разрази громус был клятвой смертельной и забывать об этом не стоило. — Стул, а стул! А что… э-э… что едят на завтрак хмыри? — поправилась Таня. Вопрос про проверяльщика был уже задан и теперь требовалось немного запудрить заклинанию мозги. — Хмыри, дорогой стул, едят на завтрак разное! Особенно уважают тухлятину!.. — вновь заговорил Ягун. — А еще, брат мой стул, Зербаган хочет добиться, чтобы Тибидохс перенесли с Буяна на север, где мошкара и вечная мерзлота. |
