— Есть такие, которым это имя дали при крещении, и оно не такое уж необычное. Прекрасно то, что ты вернешься обратно. Но что-то есть такое в твоем описании этого Вемунда Тарка и его семьи, что вызывает у меня неприятное чувство. Пожалуй, сейчас я тебе погадаю. Заглянем немного в будущее.

— Да! — вскрикнула переполняемая нетерпением Элизабет. — По руке? Или по кофейной гуще, или по картам?

— Фу, таких фокусов не требуется.

— У вас есть хрустальный шарик?

— Зачем он мне нужен? Но мне сейчас здорово пригодилась бы какая-нибудь вещица, принадлежавшая Вемунду Тарку. Тогда бы я смогла все видеть четче.

Элизабет задумалась.

— У меня ничего нет.

— Ладно, тогда протяни руку!

Ингрид взяла ладонь девушки в свои ладони — но не для того, чтобы прочесть ее линии, а только для достижения физического и духовного контакта. Едва прикоснувшись к руке, она вздрогнула.

— Нет, это плохо, — пробормотала она. — Ты действительно уезжаешь, Элизабет?

— Взрослые говорят об этом, как о свершившемся факте. И мне, конечно, любопытно, кто этот Лиллебрур. А что видишь ты?

— Вижу? Я чувствую. Сопротивление при этой мысли. Здесь что-то не то. Что-то зловещее.

— Неужели!

— Ты не должна позволить, чтобы тобою воспользовались. Здесь чувствуется какая-то сила…

— Постойте, у меня кое-что есть! Вемунд Тарк отдал мне свой носовой платок, чтобы я вытерла руки после того, как перевязала молодого Эдвина. Я довольно сильно запачкала платок кровью, и он не взял его. Подождите, я его сейчас найду!

Она засунула руку в карман юбки.

— Ах, я же сменила юбку, когда вернулась домой. Увы! Или… подождите, я положила его в сумочку!

Она сбегала за сумочкой в другой конец комнаты.

— Есть! Я нашла носовой платок. Извините, но он немного испачкан!

— Ничего, сойдет, — сказала Ингрид. Она потрогала его, подержала в руке.

— Задача несколько осложняется, — пробормотала она. — Из-за крови Эдвина на платке. Я чувствую много приключений этого бездельника с женщинами, вижу непостоянство в его будущей жизни — он будет батраком, вечно меняющим своих хозяев. Но мне кажется, что на склоне лет он угомонится. Между прочим, он зачат в грехе. Только ни в коем случае не говори об этом Нильсу! Ладно, довольно с Эдвином. Теперь я опускаюсь глубже…

Ингрид закрыла глаза.

— Да, это должен быть Вемунд Тарк! Вот та сила, о которой я говорила. Он хорош собой?

— О да! Именно в моем вкусе, и, вероятно, в Вашем тоже.

Ингрид кивнула головой.

— Но не позволяй ему использовать себя в своих целях. Я никак не могу ухватить, что он за личность… Он — одинокий волк. В душе у него затаилось безграничное отчаяние. Но почему? Я чувствую недовольство, но не такое сильное здесь. Мне это непонятно. Позволь мне еще раз подержать твою руку?

Элизабет протянула ей руку.

— Сопротивление, — прошептала Ингрид с закрытыми глазами. — Подумай, как следует, девочка! Не допусти теперь ошибки!

— Это что-то опасное?

— Нет, опасности я не вижу. Но я вижу что-то наподобие фасада. Стену или нечто в этом роде. Красивую, красивую стену. Но сопротивление не пропускает меня дальше. И тебя тоже.

— Вы говорите загадками!

— А из чего еще состоять будущему как не из загадок?

Она открыла желтые глаза и уставилась на Элизабет.

— Как раз за фасадом и существует тайна.