— Как же мы теперь проедем? — спросила женщина у шофёра.

— Умные люди здесь не ездят! — крикнул Вовка. — Скажите спасибо что не провалились!.. А тебя бы я вытаскивать из реки не стал!

Последнюю фразу Вовка адресовал девчонке и в подтверждение своих слов погрозил ей кулаком.

— Меня?.. Вытаскивать? — Девчонка беззаботно рассмеялась и, балансируя руками, перебежала по среднему рельсу на другой берег — к ребятам.

Закинув длинные косы назад, она озорно надула щёки, передразнивая Вовку.

— Смотри, как бы тебе не попало! — пригрозил ей Вовка и обругал: — Кукла косастая!

— Я не кукла! — без обиды, но твёрдо сказала девчонка. — Я — Катя! А тебя как звать?

Вовка презрительно отвернулся.

— Ну и не надо! И не говори! Подумаешь!.. А тебя как зовут? — Катя бесцеремонно ткнула пальцем Лапочкина.

— Сёма, — спокойно ответил он.

— А почему все вы такие грязные и скучные?

— Работали, — невозмутимо сказал Лапочкин.

— Работали? — переспросила Катя. — Вот это? — Она посмотрела на разбросанные брёвна и расхохоталась так, что ей пришлось сесть на гнилой кругляк.

— Катя! — крикнула с того берега женщина. — Узнай у мальчиков, где тут объезд и далеко ли до Усачей?

Девчонка по-птичьи закрутила головой, осматривая ребят. Глаза её, зелёные, с искоркой, на секунду остановились на Саньке, а потом побежали дальше.

— Вот ты! — сказала Катя и подошла к Грише. — Во-первых, скажи, как тебя звать, а во-вторых, — где тут Усачи?

— Зовут Гришей, — вежливо ответил Лещук. — А Усачи рядом… И объезжать вам не надо. Если вещей немного, то пешком дойдёте. Полкилометра не будет!

— Мамочка! Отпускай машину! Пешком дойдём! — крикнула Катя и снова обежала задорными зелёными глазами стоявших у разрушенного моста мальчишек.

Санька подтянул брюки, поправил воротник рубашки, смахнул с колен подсохшую глину. Он не отдавал себе отчёта, почему вдруг занялся туалетом, и с негодованием отверг бы всякий намёк, что это каким-то образом связано с присутствием Кати. А когда она опять лишь скользнула глазами по его фигуре и обратилась к Мишуку, Санька почувствовал обиду и присоединился к надутому Вовке.

— Значит, вы мост ремонтируете? И трудодни вам за это платят?

— Ремонтируем! — ответил Мишук и усмехнулся. — А насчёт трудодней ещё не известно…

— Как же так? — удивилась Катя. — Работаете, а не знаете — будут платить или нет! Кто у вас главный? Он — шляпа, наверно?

— Он и есть главный! — сказал Гриша, кивнув на Мишука. — Звеньевой!

— Выходит, ты — шляпа! — прощебетала Катя. — Только я не верю, что вам разрешили мост ремонтировать! Вы сами что-нибудь придумали! Сознайся! Я никому-никому не скажу!

Мишук нахмурился:

— Ты поменьше обзывайся! Раскричалась! Один у ней — мяч, другой — шляпа!.. И не суйся не в своё дело!

Но Катя не смутилась и не обиделась. Она рассмеялась:

— Можешь и не говорить! Вижу, что мост сами испортили, а теперь боитесь, что попадёт! Но зачем? Скажи! Скажи, пожалуйста! Ведь интересно же!

Взревел мотор. Такси развернулось и покатило к лесу. Женщина подхватила два чемодана и ловко перешла по рельсу с берега на берег.

— Кто поможет? — спросила Катя, кивнув на чемоданы.