— Ты была на волосок от гибели, Трикси. Но… ты несправедлива к миссис Агильера.

— Может быть, и нет, — признала Трикси. — Но мне кажется…

Когда Белочка рассказывала мальчикам, что произошло, Трикси помалкивала. Потом она выслушала, что они скажут на это, и пообещала в будущем быть осторожней. Но ни тогда, ни потом не могла Трикси забыть, какое странное выражение лица было у миссис Агильера.

Пролетел час, другой. Утесы становились все выше и выше, и длинные тени от них, падающие на воду, были похожи на мосты. В безоблачном небе сияло заходящее солнце. На берегу щебетали птицы, разыскивая на выступах утесов свои гнезда. С востока подул холодный ветер, а скоро пронзительный гудок возвестил, что пора ужинать.

Заявив, что они еще не проголодались, ребята тем не менее уплели всех жареных цыплят.

Поднимаясь по лестнице, ведущей к их каюте, девочки столкнулись нос к носу с мистером Агильера. Увидев их, он поспешно прикрыл рукавом поднос с пустыми тарелками, который нес в руке, и, покраснев, попытался проскользнуть мимо них.

— Надеюсь, никто не заболел, — быстро сказала Трикси. — Миссис Агильера, должно быть, очень устала. Ужин, приготовленный ею, был очень вкусный. Вы ей носили этот поднос?

— С ней все в порядке. Пустите, я спешу. — И, грубо оттолкнув их, он прошел мимо.

— Интересно, чего он так взъелся на нас? — спросила Белочку Трикси. — Что незаконного в том, что отнесешь кому-то поднос с едой?

— Может, он просто был расстроен чем-то. Трикси, ты что, забыла запереть дверь?

— Вряд ли. А что, она не заперта?

— В том-то и дело. Но, насколько я вижу, здесь все в порядке. Сумочки были при нас, а здесь ничего особенно ценного нет.

— Мне кажется маловероятным, что на борту может быть воришка. Я не думаю, что кто-то захочет рисковать работой на таком замечательном судне, как «Принцесса Зубатка».

Трикси достала из дорожной сумки теплый свитер и протянула его Белочке.

— Я тоже так считаю. И мне нравятся все, с кем мы тут познакомились. Но все же капитан Мартин предупреждал нас. Так что запри дверь и не выпускай из рук свою сумочку. А я возьму свою.

Вся компания собралась вместе и отправилась на палубу, где должен был состояться концерт. Юнга по имени Поль — ровесник ребят — уже настраивал свою гитару.

Лунный свет делал воду в реке похожей на расплавленное серебро. Навигационные огни на берегу, обозначавшие повороты, мерцали как светлячки. Время от времени из воды выскакивали рыбешки и, мелькнув в свете прожектора, тут же исчезали. Со всех сторон начали медленно надвигаться клубы густого тумана.

«Как же здесь чудесно! — думала Трикси. — Звезды, туман! Как будто мы в какой-то другой стране. Так приятно слушать этот гитарный перебор, шум двигателей…»

Трикси потихоньку начала подпевать.

— В тысячу раз приятнее петь, когда тебе подпевают. Вы знаете вот эту песню? — И Поль взял несколько аккордов.

— Еще бы! — обрадовался Дэн. И они запели все вместе.

Распевая, ребята раскачивались из одной стороны в другую и хлопали в ладоши. Молодые матросы тоже прихлопывали в такт вместе со всеми остальными.

Равномерно вспыхивал и гас яркий луч прожектора, и тогда вдруг их силуэты четко вырисовывались на фоне темного берега, а потом все снова погружалось в темноту.

Наконец луна совсем спряталась за облако. Влажный туман еще более сгустился. Окончательно выдохшиеся и уставшие, ребята перестали петь и собрались расходиться.

— Мы проводим вас до дверей, — сказал девочкам Джим. — Ну-ка, Трикси, дай мне ключ! Э-э, а дверь-то открыта! — Он щелкнул выключателем.