23 октября 2000 года, понедельник

Утром качка за пять баллов. Море в сплошной пене. Корабль мотает во все стороны на якоре и в иллюминатор уже не видно «Регалии», к которой успел привыкнуть за эти дни. Зато виден бедолага «Дежнев». Гидрограф мал, а потому его швыряет волнами во все стороны. Нам несравненно легче. Вдалеке виднеется подошедшее ночью норвежское разведывательное судно «Марьятта». Ситуация, прямо скажем, двусмысленная. С одной стороны, мы теперь с норвежцами вроде как друзья. С другой — все прекрасно знают, что «Ма-рьятга» трудится в интересах НАТО, и главный предмет ее интереса — корабли Северного флота.

Утром в рамках командирской подготовки провел беседу с офицерским составом корабля и походного штаба. Говорил, держась за стол. Слушатели тоже держались. После обеда ветер норд-вест, усилился до 28 метров в секунду. Море за шесть баллов. Как объяснил штурман, мы находимся во второй четверти циклона и постепенно перемещаемся в его третью четверть. Честно говоря, никакой разницы между четвертями я не ощущаю, качает что во второй, что в третьей. Прогноз тоже не утешителен. Метеослужба флота передает: шторм будет продолжаться с перерывами до 28 числа.

Водолазы за ночь закончили срезать шпангоут и приступили к расширению отверстия в прочный корпус. Первоначально по шаблонам планировалось прямоугольное отверстие, затем решили делать овальное, теперь же говорят, что будут делать так, как удобней. Водолазы продолжали работать даже тогда, когда море достигло шести баллов, но когда ветер перевалил за двадцать метров, работу прекратили. К этому моменту вырезали уже до шестидесяти процентов периметра большого отверстия прочного корпуса. Если бы не шторм, то к ночи планировалось войти в отсек. Обидно. Работы прекращены, потому что «Регалия» теперь уже просто не может точно удерживать место над лодкой, несмотря на все свои шесть винтов. К тому же платформу снизу очень сильно бьет волной, да и парусность у нее огромная. В связи с этим водолазов подняли на поверхность и поместили в барокамеру. Командующий общался с берегом и ему якобы передали, что НТВ ни с того ни с сего вдруг объявило, что на «Регалии» уже начали подъем тел.

«Алтай» ушел в район укрытия, в бухту Прончиха. Нас, к сожалению, туда не пригласили. Бедолагу «Дежнева», впрочем, почему-то тоже. Якорь уже не держит. «Чабаненко» выбирает его и, дав ход, идет штормовать. В каюте погром. Все срывается и летит. По полу катается полиэтиленовая бутылка, действуя на нервы, но не хочется вставать с койки. На обеде ряды принимающих пищу значительно поубавились. На ужин собрались уже одни энтузиасты. Телевизионщиков не видно. Каково им бедолагам сейчас выходить в эфир? Но на войне, как на войне.

Впрочем, не обошлось без конфликта. Мамонтов с Гроздецким попросили выделить им матросов, чтобы перетаскивать и устанавливать космическую «тарелку», которая достаточно массивна. Людей выделили беспрекословно. Но матросы не могут сутки напролет торчать на верхней палубе на ветру. Постояли-постояли и ушли. А тут эфир! Начались лихорадочные поиски. Сразу же жалоба командующему, мол, нам не помогают, хотя и обещали! Командующий тут же «вставил» командиру. Теперь корабельные разобижены на «героев голубых экранов», и я их понимаю.

Ребята пригласили помыться в корабельную сауну. Сходить-то сходили, но больше намучились, чем помылись. Маленький бассейн, заполненный забортной водой, буквально выходил из берегов. Затем у заместителя по воспитательной работе смотрели «Сибирского цирюльника». И «Цирюльник» не понравился, и погода вконец испортилась.