— Не беспокойте ее, — сказал Артур.

— Она думает, что сейчас поснимает все занавески, постирает и к завтрему снова развесит. Потому что его ж надо будет положить в гостиной. Она моя дочь. Но только она совсем меня не слушает.

— Она скоро успокоится, — сказал мужчина серьезного вида, в священническом воротничке, вышедший из задних комнат дома. Их священник. Но не из знакомых Артуру церквей. Баптисты? Пятидесятники? Плимутское братство? Священник пил чай.

Пришла еще какая-то женщина и быстро забрала занавески.

— Мы налили воды и запустили машину, — сказала она. — А высохнут они в такой день мигом. Только не пускайте сюда детей.

Священнику пришлось отступить в сторону и высоко поднять чашку, чтобы освободить дорогу женщине с бельем. Он сказал:

— А вы, дамы, разве не собираетесь предложить мистеру Дауду чашку чаю?

— Нет-нет, не беспокойтесь из-за меня, — запротестовал Артур.

— Расходы на погребение, — продолжал он, обращаясь к седой женщине. — Пожалуйста, передайте ей…

— Лилиан описалась! — торжествующе закричала девочка у двери. — Миссис Агнью! Лилиан надула в трусы!

— Да, да, — сказал священник. — Они будут очень благодарны.

— Участок на кладбище, камень, абсолютно всё. Пожалуйста, позаботьтесь о том, чтобы они это поняли. И памятник с любой надписью, какую они захотят.

Седая ушла во двор и вернулась с воющим ребенком на руках.

— Бедненький ягненочек, — сказала она. — Ей не велели заходить в дом, так куда ей было деваться? Конечно, с ней случился конфуз!

Молодая женщина вышла из гостиной, волоча за собой ковер:

— Это надо повесить на веревку и выколотить как следует.

— Грейс, мистер Дауд пришел выразить свои соболезнования, — сказал священник.

— И спросить, что я могу для вас сделать.

Седая двинулась наверх по лестнице с обмочившейся девочкой на руках. Еще несколько детей увязались за нею.

Но их заметила Грейс.

— А ну-ка нечего вам туда! Быстро на улицу!

— Моя мамка там.

— Да, и она там занята, поэтому нечего ее дергать. Она мне помогает. Ты что, не знаешь, что папка Лилиан погиб?

— Я что-нибудь могу для вас сделать? — спросил Артур, намереваясь убраться восвояси.

Грейс уставилась на него с разинутым ртом. Дом сотрясали звуки работающей стиральной машины.

— Можете. Стойте тут.

— Она вне себя от горя, — объяснил священник. — Она вовсе не намеренно груба с вами.

Вернулась Грейс со стопкой книг:

— Вот. Он их взял в библиотеке. Мне ни к чему еще и пени за них платить. Он ходил каждую субботу, так что, должно быть, их надо вернуть завтра. Я не хочу, чтобы у меня еще и из-за них голова болела.

— Я все сделаю, — сказал Артур. — С радостью.

— Я просто не хочу, чтобы у меня еще и из-за них голова болела.

— Мистер Дауд обещал позаботиться о похоронах, — с кротким упреком сказал священник. — Все, включая памятник. С любой надписью, какую вы захотите.

— О, мне бы что-нибудь попроще, — ответила Грейс.

В пятницу утром на прошлой неделе в лесопильном цеху фабрики Дауда произошел особенно ужасный и трагический несчастный случай.