Бернсайд остановился на перекрестке у светофора. Эстава ехал так медленно, что фургон с серфингами на крыше смог обогнать его и встать между ним и грузовиком Бернсайда.

— Класс! — восхищенно заметил Пит.

— Я смотрю слишком много шпионских фильмов, — ответил Эстава.

Светофор переключился. Они выехали на шоссе, направляясь на север к Боусприт. Юп весь сжался, когда приблизились к повороту. Но грузовик проехал через Боусприт и продолжал мчаться по шоссе.

— Эй, это не по плану, — воскликнул Боб. Юп не ответил.

Около Каньона Чаппарал Бернсайд затормозил и свернул направо. Через три квартала от шоссе тянулись многоквартирные дома. Бернсайд припарковался напротив одного из них и позвонил в дверь.

Эстава проехал мимо Бернсайда. Он остановился около следующего квартала, и в заднее стекло ребята могли все видеть. Они увидели, как Бернсайд вошел в дом. Через несколько минут он вышел оттуда с темноволосой девушкой. Они сели в грузовик и, развернувшись, направились обратно к шоссе.

— Он не собирается ехать на верфь, — догадался Боб, — во всяком случае не сегодня.

Боб оказался прав. Он повернул на юг к Марине-дель-Рей, где он и девушка вышли около ресторана.

— Ну вы явно перемудрили, — сказал Бернсайд. — Он просто пригласил девушку в ресторан. По-моему, он ни при чем. Если он собрался на верфь, то, я думаю, у меня будет сердечный приступ.

Тем временем Бернсайд задержался в дверях ресторана, пропуская девушку вперед. Наблюдатели в машине Эставы не могли видеть его лица, и в этот момент Юп вспомнил, как Джереми Пилчер стоял в дверях своей кухни и смотрел поверх Бернсайда на посудомойщика Рамона. Юп опять представил лицо Рамона, когда тот смотрел на Пилчера. Слова Эставы «сердечный приступ» отозвались в голове Юпа.

— О! — Юп стукнул себя кулаком по лбу. — Какой же я идиот! Конечно же, это был не Бернсайд! Это не мог быть он. Сейчас я вспомнил. Ведь Пилчер пошел на кухню скандалить из-за разбитого стакана, и с этого момента все началось.

На мгновение он замолчал, закрыл глаза и сосредоточился. Потом продолжил:

Гарри Бернсайд был там. Он раскладывал еду по подносам, а парень по имени Рамон стоял у раковины с мыльными мокрыми руками. До этого момента никакого похищения не планировалось. Клянусь жизнью, что это так. Сначала Пилчер не был испуган. И вдруг что-то смертельно его напугало, и он знал что. Я это видел, но не мог понять.

Боб подвинулся ближе.

— Что ты не понял? Что случилось? — спросил он.

— Вспомни, как зол был Пилчер. Он орал, а Мерилин пыталась его успокоить. Затем Рамон взглянул на него и выронил тарелку. И тут же на месте у Пилчера случился сердечный приступ.

— Ну и что? — сказал Рей Эстава. — Старика могли доконать разбитые тарелки, особенно если ему нужно было за них платить.

— Дело не в этом! — настаивал Юп. — Когда разбилась посуда, Пилчер впервые увидел Рамона. Рамон уставился на него. Я не мог видеть лица Пилчера, зато видел лицо Рамона, и тот был явно не в себе. Тогда я подумал, что он испуган, но это было не так. Рамон смотрел не со страхом, а с ненавистью и отвращением, как на раздавленного паука! Рамон узнал Пилчера. Он знал его. И Пилчер узнал Рамона. Вот это и вызвало сердечный приступ!

Боб выпалил:

Тогда Рамон и есть Наварро!

— Может быть, — ответил Юп. — Он может быть тем, кого боится Мерилин Пилчер. И если я не ошибаюсь, то сейчас он обыскивает «Бонни Бетси». Он как раз приходил к Бернсайду, когда мы говорили о яхте.

— Поехали! — Эстава завел машину, и вся компания направилась на верфь.