Кто-то поднял ее и бросил на сиденье, она услышала резкий голос, приказавший трогаться. Карета дернулась и покатилась. Девушка пыталась бороться, освободить руки и закричать. Перед ее лицом сразу же оказался кулак.

— Открой рот, — пригрозил ей грубый голос, — и ты очень пожалеешь об этом.

11

Гретне стало дурно. Одеяло, которым ее накрыли, было толстым и теплым. Она задыхалась, руки занемели, поскольку были связаны, и она не могла пошевелить ими. Девушка перестала бороться и тихо лежала в углу кареты, пытаясь справиться с удушьем и тошнотой.

Спустя какое-то время один из мужчин заговорил.

— Как думаешь, она жива? — спросил он.

— Может, ты слишком сильно ударил ее, — прозвучал ответ.

— Я? — Мужчина повысил голос. — Нас предупредили, и я не собирался прикладывать руку. Эта забава не для меня — разбираться с женщинами.

— Мы сделали, как нам сказали, — ответил другой. — Получим деньги за работу и за то, чтобы не болтать об этом.

Первый мужчина, который был сообразительнее, замолчал при этой фразе. Гретна почувствовала, что тошнота проходит, а мозг начинает работать. Значит, им заплатили. За что? Надо найти ответ на этот вопрос.

— А если она сдохнет? — неожиданно заметил дрожащим голосом первый. — Это убийство, Джо. Он не говорил про убийство, это его не обрадует.

— Эй, хватит запугивать себя, — сердито оборвал его Джо. — Он должен нам за работу. А с ней нам повезло, некоторые из них визжат как свиньи недорезанные.

— Он не любит этого, — дрожащим голосом произнес испуганный мужчина.

— Закрой рот, — прикрикнул Джо. — Если дело провалится, она знает достаточно, чтобы засадить тебя. Ее нельзя возвращать туда, откуда мы ее забрали.

— А куда ее повезут? — робко спросил второй мужчина.

— Если он и знал, то не сказал бы; а я не знаю, да мне и не надо. Попридержи язык, пока мы не доберемся до лодки.

Потом наступила тишина. Было слышно только цоканье копыт и скрип колес. Гретна лежала очень тихо. Она не хотела, чтобы Джо подумал, что она что-то слышала. Гретна слишком хорошо понимала, что они могут заставить ее замолчать навсегда.

Зачем они похитили ее? Наконец, вытеснив из мыслей страх и хаос, она начала осмысливать, что произошло. Они хотели схватить Марию и считали, что похитили ее, а не Гретну. Поняв это, девушка подумала, как была глупа, воображая, что кто-то мог заинтересоваться ею. Теперь все стало ясно. Слуга в королевской ливрее, довольно странный, как ей показалось. Требование принца и карета, ждущая снаружи. Глупо, что она хоть на минуту поверила, будто принц может прислать подобное письмо!

Если бы Мария не спала, она бы что-то заподозрила. Но что именно? Как она могла представить, будто кто-то может осмелиться на такую дерзость и похитить ее?

Однако, если бы Гретна решила не идти к принцу с объяснениями, если бы в доме оказалась писчая бумага — и много других «если и но», — Мария могла бы быть сейчас на ее месте.

Потом Гретна подумала о заказчике. Нет нужды спрашивать, кто это мог быть. Гретна знала ответ еще до того, как задала вопрос. Разве не она собственными ушами слышала, как лорд Роксхолл клялся в салоне в Карлтон-Хаусе, что избавится от Марии за три месяца? Оставалось только увидеть, как он намерен это сделать.

Гретна не хотела умирать.