-  Типун тебе на язык, - сердито хрюкнул хозяин. - Я честный волот, а не какой-нибудь развращенный атлант.

    -  Виноват, - поправился я. - А если, скажем, пруд нарисовать и пустить по нему лебедей?

    -  Издеваешься, да? Да я тебе пасть порву, земноводная лягушка!

    -  А в чем дело-то? - не понял я.

    -  Это вам, атлантам, лебедь брат, а мне он лютый враг.

    Крафт довольно нелюбезно ткнул меня кулаком в бок, недвусмысленно намекая тем самым, что мне лучше бы придержать язычок, дабы неразумными речами не навлечь на наши головы гнев хозяина.

    -  Так ведь это суеверия, - попробовал я переубедить волота. - Лебедь птица, а атлант человек- что между ними может быть общего?

    -  А яйцо? - напомнил мне Имир. - Кто снес яйцо, из которого вылупились твои предки, атлант?

    -  А кто его снес?

    -  Птица лебедь и снесла.

    В принципе при большом желании в рассуждениях волота можно было обнаружить зачатки первобытного дарвинизма. Правда, они не во всем совпадали с известной нам со школьной скамьи теорией эволюции, но, в конце концов, человеку гораздо приятнее числить в предках красивую, гордую птицу, чем хамоватого примата. Однако я рискнул поправить господина Имира и блеснуть знаниями в состязании интеллектов.

    -  Не смеши меня, атлант, - обиделся великан. - Это мы, волоты, произошли от матери-обезьяны, а вы на нашей Земле вечные приблуды.

    Наш научный спор продолжился в обширном помещении, которое, конечно, можно было назвать залом, но гораздо в большей степени оно походило на Дворец спорта, на арене которого возвели помост- специально по случаю приезда артистов. Впрочем, Дворец спорта был пуст, а эстраду волот использовал вместо стола. В данный момент на столе стоял огромный кувшин, а рядом солидных размеров глиняная кружка, под стать огромной лапе нашего гостеприимного хозяина. Кое-как мы с Вацлавом Карловичем взгромоздились на лавку, но чтобы возвыситься над столом, нам пришлось опереться на нижние конечности. Получился довольно сомнительный а-ля фуршет, когда хозяин сидит, а гости стоят. К чести господина Имира, он не обнес нас чаркой, наполненной до краев красным как кровь вином. То, что это вино, я определил по запаху, но что касается его градусов, то тут у меня были сомнения. Тем не менее я не стал обижать хозяина и сделал из большой и тяжелой посудины несколько глотков. Зато сам волот махом осушил свою кружку, которая вмещала по меньшей мере ведро спиртосодержащего напитка.

    -  Меня, господин Имир, все-таки гложут смутные сомнения по поводу вашей теории.

    -  Какой еще теории? - рыкнул волот.

    -  Да вот хотя бы насчет птицы. Нет, выглядит все это красиво, поэтично и мифологично. Но с научной точки зрения ваше предположение звучит слишком смело.

    -  А вот это видел, - поднес к моему носу волосатый кулак волот.

    -  Чисто внешне ваш жест кажется убедительным, - согласился я, - но если рассуждать абстрактно, то приходится констатировать вашу неправоту. Для начала я хотел бы уточнить некоторые детали.

    -  Уточняй, - великодушно согласился волот, убирая кулак.

    -  Каких размеров было яйцо, из которого вылупились атланты? И кто их высиживал?

    -  Яйцо было огромное, больше моего замка. А вас никто не высиживал, вы сами из него вылупились, нам на беду. Мой прадед видел все это собственными глазами. Ну, может, не сам прадед, но его прадед - это точно.