Дальнейшие события пролетели на самой границе моего восприятия – сэр Филтиарн раздавал какие то распоряжения, суетились слуги, ржали у ворот лошади, которым возница задал вожжей, рыдала, уткнувшись в грудь сэра Ивара, леди Орли (они тоже прибежали на шум и крики), а он гладил ее по густым, медно золотистым волосам и что то шептал на ухо.

Лишь минут за десять до того, как коляска возвратилась из Комарина, я закончил зарисовывать место трагедии и тело бедной девушки укрыли простыней, а я обратил наконец внимание на окружающую обстановку.

Покуда я трудился с карандашом погода испортилась окончательно. С моря нанесло сиренево черные, готовые разродится дождем тучи, в глубине которых всполохами пробегали зарницы, лютый ветер трепал их в вышине, хотя здесь, во дворе замка, за высокими зубчатыми стенами почти и не ощущался, а откуда то со стороны моря слышался мерный рокот приближающейся грозы.

– Мерзкая погода, – произнес мистер Стампеде, который, оказывается, находился рядом со мной. – Если б я не видел утреннюю сводку, то решил, что это из за смерти несчастной мисс Макмилан. Полагаете, мистер Вильк поспеет до дождя?

– Даже если и нет, то это его не остановит, – ответил я. – Насколько я знаю инспектора, его и буря не удержит.

– Я не об этом, – сказал мексиканец. – Дождь смоет все следы на вершине донжона.

– Об этом я не подумал. Проклятье, но ведь там, наверняка, уже все затоптали!

– Не стоит беспокоиться, я запер выход сразу же, как узнал о происшествии. Однако, если Вильк не прибудет в ближайшие минут пять, нам с вами придется заняться осмотром самим.

– Нам, – удивился я.

– Ну разумеется, кому же еще? – Уэш пожал плечами. – Вы – отставной полисмен, я себе на жизнь охотой на людей зарабатываю, так что тоже в сыске кое что понимаю. А остальные, боюсь, должной квалификацией не обладают.

– Да, вы правы, осмотреть место, откуда леди упала, надо непременно до дождя. А вы что же, как и я полагаете, что произошло убийство?

– Скорее всего, – ответил мистер Стампеде. – Вы верно подметили, что просто выпасть по неосторожности девица не могла – тогда бы она непременно ударилась о скатный козырек над входом в башню, чего, однако, не было. Я проверил, там нет следов крови или удара тела.

Он кивнул в сторону лежащей у стены садовой лестницы, и продолжил:

– Прыгнуть с разбега она, конечно, могла. Но зачем? Во время завтрака она не производила впечатления человека, мучимого настолько тяжкими терзаниями, что хочется свести счеты с жизнью.

– Внезапное помешательство, – предположил я.

– Бросьте, О'Хара, – Стампеде махнул рукой. – Просто так, внезапно, никто с ума не сходит. Болезнь душевная, как и простуда, имеет свои стадии, если только человек вдруг не испытает сильнейшее потрясение. Однако, откуда такому потрясению взяться на вершине донжона?

– М м м м… Кузен Арчер, – предположил я. – Мог он ей там явиться, и внезапно до смерти ее напугать?

– Кто? Арчер? Да ни в коем разе, – несмотря на всю серьезность ситуации и покоящееся у наших ног тело, Уэш даже хохотнул. – Милейший тип, давеча три раза подряд надул меня в шашки. Нет, навряд ли.

– Кажется, я единственный в замке, кому еще не довелось его повидать, – пробормотал я.

– О, нет, на самом деле он показывается очень немногим, – серьезно ответил охотник за головами. – Просто во мне родственную душу разглядел. А вот, кстати, и инспектор!

Действительно, в ворота замка на рысях влетела посланная графом в город коляска и из нее, не дожидаясь даже полной остановки экипажа, выскочили мистер Вильк и констебль О'Лонган, которые немедленно поспешили к нам.