Куда?

Так в Тимол.

Небольшой городок в двух днях пути к западу. Да, наверное, там она и живет, а что? Адрес?

Не было адреса. Писала купцу Кинтару, может, Льяна у него работала, может, он передавал, кто знает…

Яна вздохнула. Да, не миновать ей Тимола. А пока…

— Сар Бурат, вы не приглядите за невесткой, чтобы она никого не предупредила?

— Пригляжу. Она у меня год из дома не выйдет, — пообещал сар. И выглядело это не пустой угрозой. — Ишь ты, гадить они задумали.

— может, и не они…

— Если у Аэлены или Витаны проблемы — то только из‑за этих, — как отрубил Бурат. И зло взглянул на младшего сына. — Да лучше б я тебя в Храм отдал, чем вот такое. Ты понимаешь, что если с девчонками что случится — это на нашу семью тоже падет? Или думаешь, другим безнаказанно гадить можно?!

— да кому они нужны! — взвизгнула Альма. Но никто ей не поверил.

Яна дружески распрощалась с семьей кожевника — и ушла.

— Ну что, Ааша, в путь? Нам надо в Тимол… только вот по пути…

По пути она зашла к кане Лусии и вежливо попросила отправить письмо в Далинар. Лайри Аэлене. Кажется, она еще чуток задержится…

Аэлене было не до письма. И даже не до Тайяны. События развернулись так, что впору было за голову хвататься.

И слава Четырехликому, что в доме не оказалось ни одного трупа.

А дело было так.

Без Тайяны она к Диолату идти не собиралась, а потому послала слугу с запиской. Мол, так и так, лайри себя плохо чувствует, едва не помирает, а потому все переносится на завтра.

Ответная записка содержала кучу любезностей и уверений в совершеннейшем почтении, так, что Аэлена кинула ее в камин и чуть расслабилась. Совершенно зря, потому как к вечеру, вслед за запиской, пожаловал и сам трайши.

С громадным букетом алых роз, коробкой къянтийских сладостей, которой хватило бы дня на четыре, если ничего другого не есть и очаровательной улыбкой на лице.

И поди, выстави его!

Трайши все‑таки…

Пришлось Аэлене обильно обсыпаться пудрой для бледности и спуститься вниз, в сопровождении Рошера, который поклялся ни на шаг не отходить от старой подруги. Даже если его убьют, он сначала выкинет трайши, а потом будет умирать.

Получилось очень убедительно и Аэлена чуть успокоилась.

Ровно до того, как увидела трайши.

Ну что же это такое?

Почему рядом с ним сердце пускается в пляс? И чувствуешь себя неловкой и неуклюжей под его взглядом и вечно ляпнешь что‑нибудь не то… хотя она уже взрослая, и лойрио, и детей у нее двое, и все равно — что‑то в нем есть такое. И хочется, как в юности, чтобы он подхватил ее на руки и унес куда‑нибудь. И никому никогда не отдавал.

Хотя она любит своего мужа и детей, но что‑то внутри словно в кулак сжимают… почему так?!

Аэлена собралась с духом, выдохнула и улыбнулась.

— трайши, рада видеть вас в моем скромном доме.

— Лара Аэлена, я решил навестить вас. Если уж судьба оказалась столь жестока, что не дала нам встретиться сегодня…

— к сожалению, я не настолько хорошо себя чувствую. Лекарь Вайст буквально не оставляет меня ни на минуту.

Рошер кивнул, как и подобает светилу медицины. Серьезно и с достоинством.

— К сожалению, у лары достаточно хрупкое здоровье, и любое потрясение может оказаться для нее губительным.

— что‑то случилось?

— О, да. Разлука с мужем…

Аэлена не заметила, все ее силы были брошены на то, чтобы держать себя в руках, а вот Рошер подметил, как в глазах Диолата проскользнули недобрые огоньки. Ох, что‑то тут неладно…

Были вручены цветы (Рошер ловко перехватил их, заявив, что ларе может стать плохо и удостоившись при этом злобного взгляда), сладости (второй злобный взгляд) — и все отправилось на кухню.