– Нет.

– В смысле – в игре?

– Раз нет в реальности, значит, и в игре нет.

– Это плохо, – напечатал Джастин. – Машина нам пригодится.

73

– Вы тоже должны в этом участвовать, – сказал Джастин, подробно изложив свой план.

– Нет, – возразил Дэвис. – Во‑первых, я ни разу не играл в «Теневой мир». Во‑вторых, нельзя, чтобы нас видели вместе. Даже внутри игры. Тем более, в дело замешан газетный репортер.

– Нельзя же быть таким параноиком! Черт! Да этот самый репортер сама нарушает судебный запрет. Ну же, соглашайтесь.

Предложение казалось Дэвису глупым. Как раз в этот момент он заметил белую машину. Она ненадолго остановилась метрах в пятистах от них, на перекрестке двух асфальтированных дорожек, и уехала.

– Может, я и параноик. Но судебное решение распространяется на все виды общения. Я не могу приближаться к тебе ни в игре, ни в реальной жизни, не могу разговаривать с тобой по телефону. – Джастин выразительно показал глазами на расстояние между водительским и пассажирским креслом. Дэвис сказал: – Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. В компьютере остается след. Запись. Кроме того, ты не убедил меня, что Сэм Койн и есть маньяк из Уикер‑парка. Не вижу смысла так рисковать.

– Именно поэтому я и собираюсь за ним проследить. Чтобы получить доказательства. Маньяк перестает убивать примерно в то же время, когда Сэм Койн начинает проводить больше времени в игре. И практически каждую ночь, когда он выходит в сеть, кто‑то в «Теневом мире» погибает. Койн использует «Теневой мир» для того, чтобы выплеснуть накопившуюся агрессию.

– Это натяжка. Ты сам говорил, что связь между убийствами в реальности и в «Теневом мире» прослеживается не во всех случаях.

– Психология – не точная наука. И мы с вами, доктор Мур, знаем, на что он способен. Он жестокий убийца. Это факт, не требующий доказательств. Разве будет такой уж натяжкой предположить, что Анна Кэт – не единственная девушка, которую он убил?

«Тут он прав», – подумал Дэвис и сказал:

– Джастин, ты волен играть в свою игру так, как тебе хочется. Я просто не вижу смысла гоняться за Сэмом Койном по какой‑то там виртуальной версии Чикаго. Судя по тому, что ты мне рассказал, даже если это он убивает в «Теневом мире», его действия не считаются незаконными, а значит, в полицию идти нам будет не с чем.

– Вы уже объясняли, что Койна нельзя осудить за убийство Анны Кэт, хотя мы оба уверены, что преступник именно он. Поэтому наш единственный шанс – доказать его причастность к другому преступлению. Сэлли Барвик – настоящий репортер «Чикаго Трибьюн». Если мне удастся убедить ее в том, что Койн – убийца, она поможет начать реальное расследование. – Он перевел дыхание и продолжил: – Игра – самый безопасный способ разузнать о жизни этого человека. Если кто‑то поймает нас на слежке, или что‑то пойдет не так, или мы окажемся не правы, в этом не будет ничего страшного. Это ведь игра, развлечение. Но для нас это шанс выяснить то, что нам нужно, что можно будет использовать в реальном мире.

– Нет, Джастин.

Джастин чувствовал внутренне сопротивление Дэвиса. Где взять слова, которые бы убедили доктора? Ведь им выпала поистине уникальная возможность!

– Послушайте, доктор Мур. Сэлли – совсем как вы. Она тоже считает, что я преувеличиваю, подозревая Сэма Койна в том, что он и есть маньяк. Но она при этом серьезно увлекается игрой. Она – «реалистка».