Дэвис покрутил диск в руках. На нем не было ни наклеек, ни надписей.

– Скажи, а где именно ты его купила?

– Купи‑и‑ла? – протянула Анна Кэт и запустила руку в вазу с конфетами, стоявшую на его столе, в поисках шоколадки. Она ухватила маленький батончик «Херши» – совершенно бессознательно она разворачивала лакомство тем же способом, каким отец разворачивал ее подарок: тянула за края сначала с левой стороны, потом с правой. – Никаких «купила», – пробормотала она с конфетой за щекой. – Скачала, скопировала, записала.

Дэвис посмотрел на нее с осуждением.

– Ну да. И что с того? Похакерствовала немножко, – призналась она без капли раскаяния.

Дэвис укоризненно покачал головой.

– Пап, пойми, информацией можно располагать, но никто не вправе ею владеть. Вся эта якобы общедоступная информация лежит себе на сервере в Далласе, а обнародовать ее собрались бы только года через два. Да еще цену астрономическую назначили бы за право пользования. Это же фашизм самый настоящий!

– Ну да, ну да.

– Это, если хочешь знать, не просто слишком ранний подарок на день рождения, это акт протеста без применения насильственных методов.

– Что ж, спасибо. – Он действительно был ей благодарен.

– К слову, о насилии. – Она обнаружила в вазе батончик с арахисом, который пропустила в первый заход. – Как там твой помешанный на религии? Новых весточек не присылал?

Дэвис пожал плечами:

– А‑а, так. Письма. Записки безграмотные. Куча перевранных цитат из Нового Завета.

– От Кабана этого – или как он там подписывается: «Hog», кажется?

Дэвис обернулся и взял со столика, стоявшего у него за спиной, перехваченную резинкой стопку надписанных нетвердым почерком конвертов. В конце каждого письма стояла подпись – «HoG» и была коряво нарисована рука с торчащим вверх указательным пальцем. Дэвис как‑то пошутил в разговоре с Грегором, коллегой по клинике, что наверное, автор писем болеет за футбольную команду университета штата Арканзас: у них и в названии кабан фигурирует, и с трибун им кричат: «Вперед, кабан! Давай, Hog! Мы победим!»

– Угрозы?

– Конечно. Или предупреждения.

– Не смей так спокойно об этом говорить!

– А ты бы хотела, чтобы у меня был более испуганный вид?

– Ага, – сказала она и улыбнулась. – Я просто много об этом думаю. Не хочу, чтобы с моим папочкой что‑то случилось.

– Ничего со мной не случится, Анна Кэт. – Он прекрасно знал, что эти опасения в последнее время не выходят у нее из головы. – То… происшествие в прошлом месяце с врачом из клиники в Мемфисе было всего лишь выходкой какого‑то ненормального. К тому же его уже поймали. А скорее всего, он погиб.

– У него был сообщник.

Это, увы, вполне вероятно. В полиции подозревали, что взрыв был спланирован печально известным Байроном Бонавитой и что, возможно, они упустили уникальную возможность поймать его. Обследование тела погибшего злоумышленника мало что дало.

– Может, был, – предположил Дэвис, – а может, и нет. Врать не стану. У нас так много ненормальных, озлобленных людей, что подобное происшествие непременно повторится. Когда‑нибудь. Где‑нибудь. Если тебе так хочется за меня тревожиться, беспокойся лучше, когда мне приходится ездить по платному Шоссе трех штатов. Там такое сумасшедшее движение, что у меня куда больше шансов погибнуть в аварии, чем от взрыва в собственной клинике.

– Знаю, знаю. Нам уже рассказывали об этом на уроке по безопасности вождения. Приходил патрульный, показывал слайды с последствиями ДТП: лужи крови и все такое.