– А что могла хотеть от него служба безопасности?

    – То же самое, что и я.

    – Им-то это к чему?

    – Вы забыли уже? Я же вам сказала: всему миру может грозить страшная опасность. Да, вот как он назвал это: «Тело угрозы».

    Но Минич уже решил отнестись к этому иронично: конец света – этого даже для журналиста многовато.

    – Какой кошмар!

    На эту явную насмешку Джина-Зинаида ответила с обидной ухмылкой:

    – Понимаю: вы жираф. Но я подожду, пока и до вас дойдет. Сейчас мне некогда спорить. Я хочу найти все, что связано с наблюдениями.

    – Вы же сами видели и слышали: они забрали с собой все, что имело отношение к этому.

    – В том-то и дело, что не все. Я же сказала вам о погребе.

    – Думаете? Разве не все у них?

    – Они же не специалисты – не знали, что следует искать, и взяли то, что попало на глаза. А увидели они только дневник – он вел дневник, говорил, что такая потребность возникает с возрастом. А журнал наблюдений у Люциана велся на дискетах. Они не знали, где его искать. А я знаю. И фотографии тоже уцелели.

    – Хотите сказать, что специалисты и их не нашли?

    – Вам не показалось, что они чувствовали себя не очень уверенно? Видимо, они вторглись в дом, не имея на то права: постановления или хотя бы прямого приказа. И вряд ли они успели побывать даже и в обсерватории. Конечно, если бы не наш приезд…

    – Да нет. Мы же встретили их, когда они уже возвращались. Мы им никак не могли помешать.

    – Это вы так полагаете. А я думаю иначе. Спорю: они уже готовы были вскрыть обсерваторию, но сверху вовремя заметили вашу машину. Ехать по этой дороге больше некуда; вот они и поспешили удалиться – чтобы тут же вернуться уже как бы цивилизованным порядком. Они ведь считали, что это возвращается хозяин, и вовсе не хотели заранее портить отношения с ним: собирались получить у него информацию. А о погребе им, похоже, вообще не было известно ничего. Так что журнал мы скорее всего найдем нетронутым. А там должно быть все, что меня интересует. Потому что он не только наблюдал. Он еще и считал. Кажется, эти расчеты и заставили его думать о большом значении увиденного. У него вырвались такие слова: «Тело угрозы»… И я хочу во всем этом разобраться – раз уж он сам не может. Хотя теперь-то он знает, конечно…

    – Я еще не дал вам разрешения.

    «Не обижай девушку…», вспомнил он слова умирающего. Тоже как бы завещание. И пожалел о сказанном.

    – Ладно. Давайте посмотрим.

    – Идемте. Ключи у вас.

    13

    Если бы кто-нибудь еще из попытавшихся увидеть новооткрытый астероид все-таки обнаружил его и занялся, определив его скорость и направление, дальнейшими подсчетами, то решил бы скорее всего, что название «Тело угрозы», возникшее у покойного ныне Люциана, было чересчур уж мрачным.

    Однако пока никакого подтверждения сделанного якобы открытия не возникло. И искать перестали – за исключением, может быть, одного-двух начинающих астрономов, очень молодых еще и потому весьма упрямых и этим похожих друг на друга, хотя знакомы они не были, никогда не встречались, да и обитали не только в разных странах, но и в разных полушариях планеты.