|
Я до сих пор считаю, что он прав. В это трудно верить, но я верю. Вольф закивал: - Я знаю. Я знаю таких людей, как ваш отец, - но его голос остался совершенно бесстрастным. Гелла и фрау Майер раздали горячие бутерброды. Лео отказался. - Пойду-ка я спать, - сказал он. Он ушел, а Моска и его гости услышали, как он за стеной включил радио и настроил его на немецкую станцию, которая передавала струнную музыку. Фрау Майер подошла к Эдди и шутливо толкнула его в плечо. - Хватит спать! - сказала она. Эдди улыбнулся, и на его красивом лице засияла сонная нежность. Когда Гелла наклонилась над электроплиткой, он смотрел на нее сквозь свой стакан и думал: "Все произойдет в этой самой комнате", - и его взору вдруг очень отчетливо предстал каждый предмет обстановки, точно в комнате никого не было. Он часто этим занимался: фантазировал, придумывая сцены любви с женщинами, к которым он не осмеливался даже близко подойти. Вольф жевал свой бутерброд. - Все-таки какими странными идеями люди забивают себе голову! - сказал он, понизив голос. - Те, кто заправлял делами в лагере, где сидел Лео, наверняка были обыкновенными парнями вроде нас с вами. Они просто исполняли приказы. Во время войны я был в контрразведке, и вот, когда к нам попадали пленные, наш майор смотрел на часы и говорил: "Так, к двум часам вы должны получить такую-то информацию". И мы ее получали! - Вольф принял протянутую ему Моской сигару и закурил. - Я вернулся в Штаты в отпуск и посмотрел несколько так называемых военных фильмов. Знаете, герой умирает под пыткой, но ничего не говорит проклятому врагу. - При этих воспоминаниях Вольф гневно помахал сигарой. - Разумеется, нельзя даже намекнуть на то, как оно бывало в действительности. - Он помолчал и внимательно посмотрел на Моску. - Им просто стыдно признаться. А человек не в состоянии себя контролировать, если с ним обращаться определенным образом. Ни один не сможет! Моска наполнил стаканы. Все, за исключением Вольфа, уже клевали носом. Фрау Майер свернулась калачиком на коленях у Эдди, а Гелла растянулась на кушетке у стены. Вольф усмехнулся: - У меня была своя метода. Я никогда не задавал ни единого вопроса - сначала я их слегка наказывал. Как в той старой шутке о новобрачных. Как только молодые остаются наедине, муж смазывает жене по морде и говорит: "Это пока просто так. Впредь будь внимательнее". Тут то же самое. - Он обезоруживающе улыбнулся, и его лицо засветилось добродушием. - Знаю-знаю, о чем вы думаете. Вот, мол, каков сукин сын. По кому-то всегда приходится выполнять такую работу. Без этого войны не выиграешь. Поверьте, я ни разу не испытывал садистского удовольствия, как показывают в кино. Но это было просто необходимо. Черт, меня даже за это наградили. - И он добавил поспешно и, похоже, искренне: - Но мы, конечно, никогда не творили того, что выделывали немцы. Эдди зевнул: - Все это очень интересно, но я, пожалуй, пойду к себе. Вольф засмеялся так, словно оправдывался. - Да, уже довольно поздно для лекции! - Он подождал, пока Эдди с фрау Майер уйдут, и, допив свой стакан, сказал Моске: - Проводи меня вниз, мне надо поговорить с тобой. |
