Зато это прекрасно понимал Прохор.

Хотя и сам серьёзно пострадал. Он морщился от боли и держался за бок, и я был уверен, что как минимум пара рёбер у него сломаны. Но всё-таки Калинин нашёл в себе силы, чтобы подойти к противнику ближе и громко произнести:

— Я жду извинений. Пока они не будут официально принесены, дуэль не закончится. Таковы условия.

Давид кое-как встал и, зажимая рану рукой, сказал:

— Я, Давид Герц, официально приношу извинения за то, что мы с братом оскорбили представителей вашего клана.

— Так не пойдёт, — тут же ответил Прохор, — я жду извинений вон от того рыжего хлыща. Это он нарывался, пусть теперь и просит прощения тоже он.

На лице Евгения в это время отражалась наглая самоуверенность. Кажется, он до сих пор не мог поверить, что Давид проиграл.

— Извинения⁈ — злобно воскликнул он, — вот мои извинения!

Он вскинул ладонь, из которой вылетело сразу три магических дротика.

На полной скорости они понеслись прямо в спину Прохора.

Рванувшись вперёд, я оказался между верной смертью и своим бойцом. Дротики ударили в купол и рассыпались в пыль, а в ответ полетели мои теневые кинжалы.

Один прошил насквозь горло Евгения Герца, а второй попал прямо в сердце.

Захрипев, ублюдок упал на пол и в ту же секунду умер под ошарашенными взглядами своих дружков и случайных зрителей.

Охрана замерла, не зная, как реагировать, тем более что это была их недоработка.

А я был в своём праве.

Как глава клана дуэлянта, я имел основание уничтожить любого, кто вмешается в его дуэль.

Но юнцов-подпевал Евгения это привело в ужас.

С криками: «Это не сойдёт вам с рук» и «Наши кланы объявят вам войну», они со скоростью света вылетели из дуэльного вагона.

А вот Давид остался и, всё так же зажимая рану, медленно, но решительно двинулся ко мне. Его лицо перекосило от боли и не только физической.

— Я… должен сразиться с тобой! — объявил он мне, — ты убил моего брата, и я не могу так это оставить.

Из последних сил он снова накинул на себя щит и материализовал кастет.

После чего полетел вверх тормашками, от удара чистой силы.

Выпавший кастет тут же развеялся, а от щита остались жалкие лоскуты.

Я кивнул Прохору и Алану, и они, сразу сообразив, что от них требуется, просто скрутили Давида, не дав ему совершить глупость.

— Давид Герц, — громко объявил я, — Клан Рихтер объявляет дуэль законченной, приняв смерть твоего глупого брата за её итог. Твою жизнь нам забирать ни к чему, как и жизни других представителей твоего клана. Передай своему главе, что мы вас пощадим, только если вы публично признаете, что Евгений нарушил правила дуэли, и принесёте публичные извинения. Если же вы соберётесь мстить, мы уничтожим всех до последнего человека. Ты понял меня⁈

Давид поднял голову и с трудом кивнул:

— Я принимаю исход дуэли и передам послание.

В этот момент за моей спиной раздались какие-то странные хрипы и шипение. Я даже подумал, что броня поезда сдалась, и нас ждёт вторжение очаговых тварей.

Но это оказалась всего лишь внутренняя система оповещения.

— «Уважаемые пассажиры! Поезд прибывает на станцию „Форт-Юг“. Пассажиров, следующих до станции, просим приготовиться к выходу. Стоянка поезда тридцать минут».

Глава 23

Тридцать минут — не так уж много, когда надо успеть кучу дел. Например, уладить формальности с охраной поезда, которым придётся отчитываться за труп.

Затем вернуться в вагон-ресторан и расплатиться по счёту, о котором мы забыли во время конфликта.

Но самое главное — проследить за выгрузкой нашего транспорта и прочего обмундирования из грузового отсека.