|
Дрожа, вошел Мартен. Всем своим видом он, казалось, умолял о прощении. Серые глаза медленно повернулись в его сторону, такие ледяные, что он отвернулся, бормоча: - Это случилось на вокзале в Жёмоне... Минутой позже я был бы в Бельгии. Нужны были разговоры, шум, чтобы заполнить всю пустоту, которая окутывала каждого присутствующего. Пустота эта была ощутима до такой степени, что голоса в комнате резонировали, как в туннеле или пещере. Однако они почти не разговаривали. С трудом выдавливали из себя несколько слов, тревожно переглядывались, и потом вновь на них, словно туман, неумолимо сходила тишина. И все-таки что-то назревало. Неторопливо надвигалось что-то зловещее: было видно, как под одеялом скользила ее рука, еле заметно подбираясь к подушке. Худая и потная рука госпожи Мартен. Мегрэ, притворяясь, что смотрит в сторону, следил за движением руки, дожидаясь момента, когда она наконец-то доберется до цели. - Разве доктор не должен был зайти сегодня утром? - Не знаю. До меня ведь никому нет дела. Я здесь, как скотина, которую оставили подыхать. Но глаза ее посветлели, потому что рука нащупала желанный предмет. Послышалось едва уловимое шелестение бумаги. Мегрэ сделал шаг вперед и схватил госпожу Мартен за запястье. Перед этим она выглядела обессиленной, почти умирающей, однако в это мгновение проявила необычную силу. Она не хотела отпускать то, что держала в руке. Присев на кровати, она яростно сопротивлялась. Она поднесла руку ко рту, надорвала зубами белый листок, который крепко сжимала. - Пустите меня! Отпустите или я закричу! А ты чего стоишь? Ты даже не мешаешь ему! - Господин комиссар! Умоляю вас... - стонал Мартен. Он прислушивался. Он боялся, что сбегутся соседи. Вмешаться в схватку он не осмеливался. - Скотина! Грязная скотина! Ударить женщину! Но Мегрэ не ударил ее. Он ограничился тем, что удерживал ее руку, чуть крепче сжимая запястье, чтобы помешать мадам Мартен совсем разорвать бумагу. - Как вам не стыдно! Женщина при смерти... Но у госпожи Мартен обнаружилась такая сила, с какой Мегрэ редко приходилось сталкиваться за все время службы в полиции. Вдруг его шляпа упала на кровать: это госпожа Мартен неожиданно укусила комиссара за руку. Но она не могла долго выдерживать такое напряжение, и Мегрэ удалось все-таки разжать ей пальцы; она застонала от боли. И тут же расплакалась. Плакала она без слез, плакала от досады и злости, плакала, может быть, для того, чтобы соблюсти приличия. - А ты, ты даже не помог мне! Мегрэ подошел к камину, развернул листок с оборванными краями, пробежал глазами отпечатанный на машинке текст на бланке: "Господа Лаваль и Пиолле из парижской адвокатуры. Дела по защите - частные консультации". В правом углу - надпись красными чернилами: "Дело Куше и Мартен. Консультация 18 ноября". Две страницы убористого, через один интервал, текста. Мегрэ вполголоса читал только отрывки и слышал, как из бюро и лаборатории "сывороток Ривьера" доносится стрекот пишущих машинок. "Согласно закону от... Учитывая, что смерть Роже Куше последовала после смерти его отца. |
