Вот откуда исходил сладковатый запах.

Они фальсифицировали и карту младенца.

— Принцесса, время вышло, — подгонял ее с’Экс. — Мы…

— Дай мне кинжал.

— Что?

— Вытри свой кинжал и дай мне, — приказала она, протягивая руку.

Глава 79

Последнее, что сделал Трэз перед тем, как дематериализоваться из особняка Братства, — он достал свой телефон и написал брату всего три слова:

Я обрел покой.

А потом он подошел к парадным ступеням и положил мобильный на холодный камень.

Мгновение спустя он исчез. Без оглядки на дом… без колебаний… без каких-либо опасений.

Битва окончена. Противостояние, растянувшееся на долгие годы и определявшее его жизнь, достигло финала.

Он принял форму у ворот с’Хисбэ.

Шагая вперед, он знал, что камеры наблюдения мгновенно засекли его лицо, и он был прав. Без какого-либо предупреждения или звонка по контрольному телефону, установленному ради людей, раздался металлический звон, и две прочных панели разошлись посередине.

Впервые за долгие годы ступая на землю своего народа, он перешагнул через границу, которую больше никогда не покинет.

Стражи пораженно охнули, узнав его, и фигуры в черных мантиях мгновенно обступили его со всех сторон. Но его никто не тронул. Им было запрещено прикасаться к его священному телу.

И, воистину, в применении силы не было необходимости. Он здесь по своей воле.

Однако он был ложным даром традициям.

Его тело было способно к соитию с женщиной не больше, чем тело евнуха. В этом плане он был мертв от пояса и ниже, поэтому какие бы династические надежды ни питала Королева, им не суждено сбыться.

Плевать. Они могут делать с ним все, что заблагорассудится.

Он начал осознавать, что Селена забрала его душу с собой. Его душа ушла вместе с ней… разница лишь в том, что его тело еще не перестало функционировать.

Но, может, Королева позаботится об этом за него.

Когда его неспособность станет очевидной, скорее всего, она убьет его.

Плевать.

Все, что он знал, о чем мог думать — его брат освободился от ноши, тяготившей его долгие годы, а Братство и их семьи были в безопасности.

Только это имело значение.

По пути ко Дворцу он избавлялся от одежды, расстегнув рубашку и позволив ей соскользнуть на землю. Сбросив туфли. Стянув штаны.

Он был обнажен перед холодным осенним солнцем, когда они подошли к дверям, ведущим во Дворец.

АнсЛаи, Верховный Жрец, ждал его. И хотя голова мужчины была укрыта под капюшоном, на его лице не было металлической сетки, поэтому его удовлетворение было очевидно взгляду.

— Ты пришел к верному решению, — сказал мужчина кланяясь, согнувшись в талии. — Твоя трезвая голова и преданность заслуживает похвал, хотя все это запоздало по отношению к твоему долгу.

И с этими словами огромный мраморный вход разошелся перед ними, открывая взгляду белый коридор, казалось, бесконечный.

На мгновение Трэз вспомнил, как они с Селеной стояли в туннеле учебного центра, обнимая друг друга.

Вечность, о которой он говорил, его вечность вместе с ней все еще была в нем.

И она поможет ему пережить все, что его ждало впереди.

Стражи перед ним расступились, и тогда он пошел вперед, переставляя босые ноги по низким ступеням.

Когда он подошел к АнсЛаи, Верховный Жрец снова поклонился.

— А сейчас приступим к твоему очищению.

***

— Возьми этот, он лучше.

Вместо того, чтобы дать Катре кинжал, который она просила, палач вручил ей нож поменьше, с гладким лезвием.

Склонившись над натальной картой младенца, она действовала быстро, пытаясь острым как бритва лезвием найти шов или разрыв под слоем добавленной краски.