А еще были окна, в которых горел свет. Обязательно горел, хотя бы в одном окне. Анна представляла себе людей, как и она, страдающих бессонницей. Чаще всего они виделись ей женщинами ее возраста. Женщинами с печатью усталости на лице и глазами, в которых поселилась дождливая осень. Анна жалела рожденных ее воображением людей, как никогда не жалела себя. И ей была приятна тихая грусть, вызванная горящими окнами. Порой она сидела в плетеном кресле до самого утра, пока рассвет не растворял особую атмосферу городской ночи. И иногда ей казалось, что с первыми лучами солнца исчезает какая-то тайна, которую она так и не сумела раскрыть, но пыталась, ища подсказки в голосах подвыпивших гуляк и шорохе шин автомобилей.

 Сейчас же ночь в Тихой пади казалась Анне мертвой, и даже сияние звезд и свет луны не добавляли жизни. Звуки были чуждыми, тени - холодными. Город будто перешел в другое измерение, Сумеречную зону, в которой нет ничего кроме страха и боли. Вернется ли Тихая падь обратно? Анна подумала, что город в любом случае не будет прежним. Страх и боль останутся в нем навсегда, как шрамы на теле, которые не в силах убрать ни один пластический хирург.

 Ее мысли прервал Вой:

 - Смотрите! Там что-то... - он вытянул руку, указывая на проем между пятиэтажками.

 Анна и Эльдар остановились. Вгляделись в темноту и увидели то, на что указывал Вой.

 На земле, возле низкого забора палисадника что-то шевелилось. Казалось, там ползают змеи.

 - Что б меня!.. - выдохнул Эльдар. - Это похоже на те хреновины!

 - Похоже, - согласился Вой, вспомнив жгуты, от которых он еле унес ноги в заповеднике. Но эти штуки выглядели намного тоньше.

 - Получается, где-то рядом портал? - сделал вывод Эльдар. - Анна, вы же говорили, что они не проберутся в город?

 Анна пожала плечами.

 - Да, говорила. Порталам здесь нечем питаться. В городе почти нет деревьев.

 - Тогда какого хрена? - Эльдар потер пальцами щетину на подбородке. - А может, это что-то другое? То, что мы еще не видели?

 - Не знаю, - ответила Анна. - И это меня тревожит.

 Они увидели, как жгут свернулся кольцом, распрямился и зазмеился по земле. Другой жгут зашуршал по кустам в палисаднике, затем потянулся вверх и застыл, точно кобра, принявшая боевую стойку.

 - Пойдемте отсюда, - сказал Вой, всматриваясь в темноту. - Придется сделать небольшой...

 Он охнул, почувствовав, как что-то стянуло лодыжки, а потом рвануло с такой силой, что ноги едва не выскочили из суставов. Вой грохнулся на бок. Затем его потащило. Он вскрикнул и успел заметить ошарашенные глаза Анны, прежде чем его локоть ударился о бетонный бордюр. Рюкзак слетел, рукоять меча в ножнах стучала по асфальту. Жгуты тащили Воя вдоль забора палисадника.

 Эльдар и Анна опомнились и одновременно бросились на подмогу. Анна догнала и вцепилась в его руку, а Эльдар, сорвав с плеча "Сайгу", выстрелил в жгут. Совсем рядом раздался душераздирающий рев. Эльдар выстрелил еще. Жгут на мгновение расслабился, и Вой успел схватиться за доску забора. Анна, упираясь ногами в асфальт, тянула Семена на себя, заметив, как вокруг черными змеями мелькают несколько жгутов.

 Вой снова ощутил рывок. Правая рука выскользнула из ладоней Анны, а левая - выдрала доску из забора. Вдруг его резко развернуло на девяносто градусов, закрутило по земле и потащило за угол пятиэтажки.

 Эльдар бросился за Воем, уворачиваясь от жгутов - реакция ягуара обострилась, в теле появилась легкость, какая бывает у спринтеров сразу после старта. Он уже собирался снова нажать на спусковой крючок, но тут увидел фиолетовый цветок совсем рядом. Портал находился между торцовой стеной дома и трансформаторной будкой, и он был в десятки раз меньше чудовищных бутонов из леса. И в сотню раз уродливей.

 Время для Эльдара стало тягучей рекой.