– А я больше никого и не знаю. И он для меня столько сделал. Но у меня нет номера его телефона.

– Хочешь, чтобы он приехал сюда немедленно?

– Не знаю. Вы скажите мне, как поступить. Я ведь не знаю, что и как положено.

Мартин Бек поднял трубку и попросил дежурную разыскать Роксена.

– Он помог мне написать письмо, – сказала Ребекка.

– Знаю, – ответил Мартин Бек. – Я видел копию в его конторе позавчера. Надеюсь, ты не против.

– Против чего?

– Что я прочел твое письмо.

– Нет, почему же мне быть против. Значит, вы и про ответ знаете?

Она сумрачно поглядела на Мартина Бека.

– Да. Не очень‑то ободряющий ответ. И что же ты сделала, когда его получила?

Ребекка пожала плечами, посмотрела на свои руки. Посидела молча, потом сказала:

– Ничего. Я не знала, что делать. Больше ведь не к кому было обратиться. Я думала, главный руководитель страны что‑нибудь сделает, но ему было наплевать и… – Она безнадежно развела руками и продолжала почти шепотом: – Теперь это не играет никакой роли. Теперь уже все.

Она выглядела такой маленькой, одинокой, покинутой, что Мартину Беку захотелось подойти и погладить ее блестящие волосы или взять ее на руки и пожалеть. Он спросил:

– Где ты жила всю осень? Пока не устроилась у подруги?

– Где попало. Одно время мы жили на даче в Ваксхольме. Один мой приятель пустил нас туда, пока его родители ездили за границу. Потом, когда они вернулись, он сказал, что поживет у своей девушки, а нам уступил свою комнату. Но через несколько дней его хозяйка стала ругаться, пришлось нам опять уходить. Так и жили у разных друзей.

– Ты не обращалась в социальное бюро? Может быть, они помогли бы тебе с жильем.

Ребекка покачала головой.

– Не думаю. Они бы только напустили на меня детский надзор, и у меня отняли бы Камиллу. Мне кажется, в этой стране ни на какие власти нельзя положиться. Им плевать на простых людей, не знаменитых и не богатых, а то, что они называют помощью, по‑моему, совсем не помощь. Сплошной обман.

Ее голос был полон горечи, и Мартин Бек понимал, что возражать не стоит. Да и с какой стати? В основном она права.

– М‑м‑м, – промычал он.

Зазвонил телефон. Дежурная сообщила, что ей не удалось найти Роксена ни в конторе, ни в суде. Домашний телефон в справочнике не указан.

Видимо, Рокотун жил там же, где помещалась его контора, и не завел второго телефона. Или же у него секретный номер. Мартин Бек попросил дежурную продолжать поиски.

– Не так уж важно, если вы не найдете его, – сказала Ребекка, когда он положил трубку. – Все равно на этот раз он мне не поможет.

– Не скажи, – ответил Мартин Бек. – Ты не спеши отчаиваться, Ребекка. Как бы то ни было, тебе необходим защитник, а Роксен хороший адвокат. Лучший, какого ты можешь получить. А пока со мной поговоришь. Можно попросить тебя, чтобы ты рассказала, что произошло?

– Вы же знаете, что произошло.

– Я подразумеваю то, что произошло до этого. Ты ведь не сегодня это задумала.

– Убить его, что ли?

– Ну да.

Ребекка некоторое время молча глядела себе под ноги. Потом подняла на Мартина Бека глаза, полные такого отчаяния, что он приготовился: сейчас заплачет.

– Джим умер, – глухо произнесла она.

– Как… – Мартин Бек осекся.

Ребекка нагнулась за сумкой, стоявшей на полу рядом со стулом, и принялась рыться в ней. Он достал из кармана пиджака чистый, хотя и несколько мятый носовой платок и протянул ей через стол. Она посмотрела на него сухими глазами и покачала головой.