Он надеется найти Джоди в кухне, но там ее нет, зато когда Тодд оборачивается, она оказывается прямо перед ним. Она меньше, чем он ее помнит, помимо этого появились и другие отличия – она кажется более хрупкой, шея длиннее, кожа белее, черты лица как будто несколько сдвинуты. Неужели Джоди могла так сильно измениться лишь из-за того, что он на нее не смотрел?

На ней бежевые повседневные брюки с белой рубахой. Может, для нее это и не событие, не большое воссоединение или окончательное расставание, которые по очереди Тодд воображал себе. Она смотрит на его кашемировый пиджак и непривычно длинные волосы несколько вопросительно. Тодд хотел ее поцеловать, но вместо этого поворачивается в сторону кухни.

– Налить? – предлагает он.

Старые привычки позволяют им преодолеть первую неловкость встречи, но когда он достает стаканы и «Столичную» из морозилки, а она нарезает петрушку и выкладывает на тарелку крошечных рачков, становится пронзительно ясно, что теперь все уже совершенно не так, как раньше. Их беседа такая вежливая и высокопарная, они настолько точно взвешивают все свои движения и следят за дистанцией, что можно было бы подумать, будто эти двое вообще не знакомы. Когда они чокаются и делают первые согревающие глотки, он садится на стул и смотрит, как она нарезает на четвертинки лимон. Джоди с улыбкой предлагает закуску, но Тодд лишь замечает, каким далеким стал ее взгляд. Он жует, глотает, а она ходит по кухне в этой своей строгой белой рубахе, застегнутой до уровня ключиц, и он пытается вспомнить, как она выглядела голой.

Разговор за ужином крутится вокруг работы, другие темы избегаются: его новая жизнь, ее одинокие ночи, его скорое отцовство, все, что касается будущего. Слонов никто не примечает. Тодд упорно жалуется на трубы и плесень. Джоди рассказывает, что изменилось в жизни у клиентов. Узнав, что Мисс Хрюшка ждет ребенка, не зная, от мужа он или от любовника, Тодд вынужден рассмеяться. Она ему никогда не нравилась, как, впрочем, и никто другой, кто поддерживает длительные отношения вне брака, то есть, по сути, полигамию. Короткий роман – это одно, секс с проституткой – одно, а когда ты пытаешься быть одновременно с двумя на долгосрочной основе – это вот нечестно, и может кончиться исключительно плохо.

Вот Джоди всегда понимала, что он такой; она видела картину в целом. Пока они были вместе, Тодд принадлежал ей, и она это знала. Многие женщины – наверное, даже большинство – психовали бы из-за крошечных неверностей, бесились из-за каждого пустякового флирта и шалостей на стороне. Возможно, он слишком бездумно принимал терпение и сдержанность Джоди как само собой разумеющееся, не испытывая к ней достаточного уважения за то, что она мирится с его слабостями. Такую ошибку нетрудно допустить. Джоди вообще умеет принимать людей такими, какие они есть. Ее непросто запугать или вывести из равновесия. Она размеренна во всем, умеет верно оценивать масштаб, не склонна тревожиться и раздувать проблемы.

Они съедают салат, моллюсков, лосося, запеченного в тесте, и Тодду начинает казаться, будто он и не уходил. Вот они сидят за столом на обычных местах, ужин подан на привычных тарелках. Джоди не только одета, как всегда, но она еще и не посчитала нужным использовать хрустальные бокалы или столовое серебро, даже скатерть не постелила. Все очень вкусно, но Джоди вообще хорошо готовит. Она поставила свечи и положила салфетки, но и это было всегда.