Так дошли они до небольшого салона, в котором царил приятный полусвет. В первый момент Потемкин не мог ничего разглядеть, но затем мало-помалу заметил, что обстановку этой комнаты составляла очень причудливая мягкая мебель-креслица, турецкие диванчики, кушетки, – тонувшая в массе зелени и цветов. Полуотворенная узенькая дверь позволяла видеть смутные очертания винтовой лестницы.

– Мы прибыли на место, генерал! – тихо шепнула ему графиня.

– Да ведь это – комната фаворитов! – пробормотал Потемкин. – А там, не правда ли, виднеется лестница, которая ведет в комнату ее величества? Ну, а скажите, графиня, дальше-то как же? Ждать мне чего-либо или так, просто...

В ответ графиня молчаливо показала на дверь, глубоко поклонилась Потемкину и скрылась. Потемкин остался один.

В первый момент он хотел броситься прямо к лестнице, но вдруг у него с такой силой забилось сердце, что он чуть не упал. Он, тяжело дыша, опустился в кресло и задумчиво смотрел на лестницу. Он хотел сначала собраться с силами, привыкнуть к мысли о неожиданно блеснувшем счастье, а уж потом действовать.

Мало-помалу его глаза привыкли к этой полутьме, и очертания мебели, комнаты и лестницы явственнее выступили перед ним. Вместе с тем ему началось казаться, будто в самом низу лестницы виднеется очертание какой-то большой, но согнувшейся, притаившейся и старавшейся остаться незамеченной фигуры. Заинтересованный Потемкин подошел ближе и вдруг с изумлением, доходившим до испуга, отскочил назад: перед ним был Орлов.

– Какого черта вы тут делаете? – вскрикнул он.

Орлов встал и выпрямился во весь свой колоссальный рост.

– Ваше появление в этой комнате, – сказал он, подходя к Потемкину и положив ему руку на плечо, – имеет характер официального назначения, друг мой, в чем меня особенно убеждает то, явились вы сюда под очаровательным конвоем графини Брюс. Но вы видите, что Орлов попрежнему стоит на своем посту, а потому советую вам очистить это место, принадлежащее мне по праву!

– Полно! – ответил Потемкин, энергично стряхивая со своего плеча руку Орлова. – Ваше сиятельство, собираетесь распоряжаться на чужой территории, забывая, что вы уже давно потеряли здесь какое-либо влияние. Вы забрались сюда силой или хитростью, но во всяком случае без ведома державной хозяйки этих комнат. Однако по этой лестнице вам уже больше не подняться-ручаюсь вам!

– Уж не ты ли помешаешь мне? – крикнул Орлов, поднимая руку для удара.

– Берегись, князь! – с мрачной решимостью ответил Потемкин, не отступая ни на шаг и вперяя энергичный взор в искаженное бешенством лицо Орлова. Я не слабее вас и в обиду не дамся. А стоит мне только крикнуть, и сюда вбежит достаточное количество стражи, которая поможет мне скрутить вас по рукам и ногам. И – предупреждаю вас, князь, – скандал, который по вашей милости разыграется в личных покоях ее величества, не получит огласки, потому что будут приняты все меры, чтобы вы исчезли без^ следа, как исчезали уже многие... Или вы сейчас же уйдете отсюда добровольно, или завтра вам будет предоставлена возможность обратиться с челобитной к Самому Господу!

Орлов на минуту задумался. Самые разнородные чувства и страсти боролись в его душе, отражаясь на лице рядом судорожных гримас. Он понял, что его главка проиграна, что всякая попытка насильственно устранить Потемкина в данный момент приведет только к полному и окончательному крушению его же самого, Орлова.

– Я считаю ниже своего достоинства вступать с вами в соперничество, презрительно сказал он. – Честь и место! – и с ироническим поклоном он вышел из комнаты.

Потемкин прислушался к шуму его удалявшихся шагов и с торжеством воскликнул:

– Ну, Гриц, теперь все сметено с пути.