Он, кстати, дверь за нами закрыл. Сразу. И на засов. Может, напрасно мужик боится? Может, ничего и не…

– Миной!

В зале появился Малек. Быстро, словно гнался за ним кто.

И тут же начался бардак.

Четыре смерча образовались в углах комнаты. Пятый – возле входной двери. Еще один упал, кажется, с потолка. И все ринулись… нет, не к Мальку, ко мне!

Крант, он вроде как, в трех местах сразу получился: впереди, сзади и слева от меня. А за тремя Крантами заклубился серый туман.

Малек еще чего‑то крикнул, но я внезапно оглох.

Длинный туманный язык метнулся ко мне. Справа. И я ударил его. Не задумываясь. Как отбиваю брошенный мяч. Мне в спину.

Туман стал светлее. На миг. А Крант… он стал двигаться еще быстрее. Я скорее угадывал, чем видел его. И он по‑прежнему был сзади‑слева‑впереди. Сообразить, как это глупо звучит, я смог позже. Намного позже.

Еще одно нападение я отбил на автомате. Сначала отбил, а потом понял, что нападение было.

Туман посветлел, потянулся на средину комнаты и…

Все вдруг закончилось.

И замерло. Словно Пауза во время просмотра нажали.

Не двигались Марла и Меченый. Не двигался тюк на их столе. Лежали неподвижно перевернутые табуретки.

Так же неподвижно стояли трое в серых плащах. На полпути стояли. Между входной дверью и лестницами.

Не двигался Ранул‑младший, притворяясь частью стены.

А недалеко от меня серели две кучи тряпья. Ни мертвых, ни живых в них не наблюдалось.

Я удивился. На миг только. Потом глянул на Нож, и прижал его к запястью.

А слева от меня стоял‑не‑дышал Крант. И плащ на нем топорщился, как перья взъерошенного воробья. Воинственного и страшно грозного. Что клюнул слона пониже хвоста.

Почему‑то мне стало весело. Самое время для идиотского хихиканья. И для дурацких воспоминаний тоже самое подходящее.

Смотрел я когда‑то боевичок. Там толпа крутых охотников на человеков гонялась за суперкрутым бывшим солдатом. Дед этого бывшего совет девчонке дает, прям зашибись! А теперь убиваем всех, кто не Люк, – сказал этот добрый дедушка.

В моем списке Не убивать имеется чуть больше пунктов. И номером первым в нем значится Алексей Тимофеевич Серый.

Почему‑то в жизни все крутые разборки быстро заканчиваются. Это в фильме их полчаса показывают. А самый смачный удар –еще и с разных сторон.

Как и какой орган после этих ударов себя чувствует – это Пал Нилыч любил комментировать. Прямо во время показа. Я как‑то записал его комментарии и знакомому программисту дал. А тот их в фильм вставил. Вместо супербоевика получилась смесь ужастика с черной комедией. Очень черной. Так диски с этим гибридом в момент разлетелись!

…как осенние листья, подхваченные ветром, летят по дорожке парка…

Это уже не о дисках. Троицу в сером подхватило осенним ветром. Когда распахнулась входная дверь.

Только миг пришелец стоял на пороге. И вот он уже в центре комнаты. А вокруг него – серый туман.

Похожее действо я видел на аукционе. Не знаю, можно ли назвать это поединком. Тогда сражались тиу. Между собой. Быстро все закончилось у них. Очень быстро.

Здесь, думаю, тоже тиу. Только вот против кого?…

– Ловчий!… Здесь Ловчий, миной!

Я все‑таки услышал Малька.

Меченый рванулся ко мне. Марла тоже. А Крант вдруг швырнул меня к лестнице. Через полкомнаты.

Блин, повезло нортору, что он тоже в моем списке Не убивать! значится.

37

Все голодные зрители куда‑то попрятались.

Они всегда прячутся, когда начинается крутая разборка, где достаться может всем, и зрителям тоже.

Это уже потом появится много болтунов, которые своими собственными… и с вот такого расстояния… Потом, когда все закончится.

А мы дружно отступили.