Наступило время, решил он, слегка ткнуть в осиное гнездо и посмотреть, что вылетит. Время швырнуть камень, чтобы посмотреть, что поднимете напыщенных глубин этого обманно мирного пруда.

Положив руку на рукоять меча, он величественно рыгнул и откинулся на спинку кресла. Прикрыв глаза, он произнес:

– Если память мне не изменяет – что не есть возможно в стальных мозгах такого гения, как сам-друг, – то было время, когда кое-кто однажды пообещал толстому фокуснику и его друзьям крупные вознаграждения за выполнение мелких дел для вышеуказанного. Будучи владельцем уже отмеченной слоновьей памяти, могу сказать, что конкретное вознаграждение состояло из золотых двойных шекелей имперской чеканки, одна тысяча четыреста. Этот же вышеупомянутый джентльмен авансировал еще восемьдесят. Сам-друг, принимая во внимание дистанцию до дома вышеуказанного, трогает кошель и плачет: «Увы! Пальцы ничего не ощущают. Нету даже гнутого позеленевшего медяка. Предвижу великий голод…»

Непанта, наконец уразумев, о чем идет речь, глотнула воздух.

– Почему бы не добавить еще то, что ты потерял в Ива Сколовде? – спросила она, изумляясь его выдержке.

Глаза Насмешника широко раскрылись, он ухмыльнулся с самым невинным видом.

– Серебро: триста двенадцать крон. Медь: двести тридцать четыре гроша Ива Сколовды. Золота нет. Из других краев, разные: может, пять серебряных ноблей Итаскии в целом. Смета скромна, но сам-друг обновлен для благородства и утратил мелочное – в полушку – сердце ради интереса только в минимальном доходе, уступая в средствах к существованию вышеуказанному. Такое же состояние в настоящий момент сам-друг обнаружил у молодой, только что обновленной жены.

Тут он попал в точку. Имущество Вороньего Грая было потеряно. Когда-нибудь оно по частям начнет появляться на поверхности – когда солдаты Гаруна станут сбывать награбленное.

Непанта была столь же нищей, как и ее муж.

Вартлоккур смеялся до слез.

– Ты, верно, самый бесстыдный разбойник со времен Рейнхарта, сразившего Камменгарнского дракона.

Насмешник снова ухмыльнулся. Непанта пнула его под столом, но он не внял предупреждению.

– В монетах Ильказара, пожалуйста. С дополнением в десять процентов от даты выполнения, каковой является утро, когда солдаты могучего союза покорили неприступную крепость Вороньего Грая.

– Хорошо, почему бы и нет? – удивился Вартлоккур с присущим ему самообладанием. – У меня полные мешки. Формально я действительно тебе должен. А еще есть твои друзья, которые могут не дать мне покоя… Непанта, возьми себе тоже, пожалуйста. В качестве свадебного подарка.

Глаза Насмешника сощурились. Здесь что-то происходило. После всех несчастий Вартлоккур сдавался так легко? Ему не верилось. Где-то здесь ловушка. Трюк или капкан…

Но – «мешки»? Его глаза расширились. Жадность вытеснила все остальные соображения.

– Мне позволено взять и выбрать?

Проданные в подходящий момент богатым коллекционерам редкие монеты принесут в сотни раз больше собственной стоимости. Он смог бы превратить умеренную фортуну в гигантскую. Он знал покупателей и знал, какие монеты пользуются спросом. Когда-то он пытался обжулить их – пока не обнаружил, что необходимые исследования и расчеты требуют слишком много усилий.

Эта идея прошла мимо Вартлоккура.

– Конечно. – Для чародея одна монета не отличалась от другой. Он озадаченно сказал: – Я покажу тебе хранилище.

Насмешник провел там день и познакомился с каждой золотой монетой. Вартлоккур быстро потерял к этому интерес и занялся своими делами. Тогда Насмешник набил все карманы деньгами, которые были отложены в сторону как «заработанные» им и его товарищами.