Все инстинктивно пригнулись, когда рядом разбилась бутылка. Рассмотреть, кто ее бросил, теперь уже было невозможно из‑за слепящего света фар. Следующая бутылка угодила в плечо одному из переодетых в штатское полицейских. Он от неожиданности упал на одно колено, но тут же поднялся, не получив, по‑видимому, серьезной травмы. В лучах фар мелькнули какие‑то тени и мгновенно скрылись во тьме. Пек понимал, что должен немедленно как‑то организовать своих людей, поскольку их страх все усиливался из‑за всей этой неразберихи.

– Бишоп, я хочу, чтобы вы и эти люди немедленно уехали из этого района. Мой водитель, Симпсон, доставит вас на тот берег.

Бишоп думал, что Кьюлек попытается возражать, но, обернувшись к слепцу, увидел, что тот окончательно сломлен.

– Джейкоб?

– Я не отдавал себе отчета, насколько она сильна... – Кьюлек произнес эти слова задумчиво, ни к кому, в сущности, не обращаясь; казалось, он целиком ушел в себя.

– Мы должны ехать, отец. Здесь мы, увы, ничего не сможем сделать, – говорила между тем Джессика.

Пек уже открывал дверцу «гранады».

– Садитесь, – не терпящим возражений голосом скомандовал он. – Кьюлек и женщины – на заднее сиденье, а вы, Бишоп, – рядом с водителем. Фрэнк, реквизируйте патрульную машину и поезжайте с ними. Захватите с собой еще пару полицейских.

Роупер бросился к стоявшему неподалеку белому «роверу», водитель которого мгновенно завел мотор, обрадованный, что наконец‑то можно действовать. Машина сорвалась с места и поравнялась с «гранадой». Пек захлопнул дверцу за Кьюлеком идвумя женщинами. Остальные полицейские машины, визгливо скрипнув покрышками, развернулись таким образом, чтобы освещать фарами прилегающее пространство. Послышались какие‑то глухие удары – в результате этого маневра несколько притаившихся в темноте человек оказалось сбито. Пека поразило огромное количество надвигавшихся на них людей, застывшие очертания которых напомнили ему в неверном свете фар парализованных страхом лисиц, застигнутых ночью на проселочной дороге. Все ли они были жертвами Тьмы, или некоторые пришли только для того, чтобы разузнать, что здесь происходит и почему горит свет? Но выяснить было ничего невозможно, поэтому каждого приходилось рассматривать как потенциального врага – иного выбора не оставалось. Роупер склонился над окном «гранады» и через голову Бишопа обратился к водителю:

– Возвращайтесь на участок и ни в коем случае не останавливайтесь. Следуйте за патрульной машиной.

Пек уже направился было к Роуперу, когда его окликнул Бишоп:

– Что вы собираетесь делать, инспектор?

– Выведем отсюда комиссара и всех гражданских, после чего отправимся на тот берег. Ну а военные разберутся сами!

Он отвернулся и начал громко инструктировать водителя патрульной машины, поэтому Бишоп не успел сказать, что комиссар полиции, скорее всего, убит или находится в бессознательном состоянии. Пек стукнул по крыше «ровера» кулаком, и машина тронулась. «Гранада» рванулась за ней, и Бишопа отбросило на спинку сиденья. Но не успели проехать и сотни ярдов, как на «ровере» замигали красные огни, и обе машины резко затормозили. Бишоп выглянул из окна и оцепенел от отчаяния.

Улицу блокировали толпы людей. И все надвигались и надвигались: одни – бегом, другие – медленно, как роботы. Бишоп заметил, что у многих явственно проявлялись симптомы вырождения, тогда как другие еще были полны сил и весьма подвижны; даже яркий свет не причинял таким особого беспокойства. Оценить общую численность было затруднительно, но их было не меньше чем несколько сотен, и они шли сплошной стеной.