– Кто‑то подходит! Там... за дверью!

Голос полицейского вернул Бишопа к действительности.

– Откройте, пожалуйста, – сказал Симпсон, не прибегая на этот раз к интонации властной требовательности. – Вам совершенно нечего бояться. Я только воспользуюсь вашим телефоном, если он у вас есть. Сейчас я просуну свое удостоверение в почтовый ящик, и вы сможете его посмотреть, если у вас найдется какой‑нибудь свет. – Он приподнял крышку почтового ящика и опустил в щель свою карточку. – Вот. Взгляните, пожалуйста, и верните мне. У нас здесь раненый, мы не можем терять время.

Бишоп заметил неясную тень в балконной застекленной двери, затем она исчезла, и снова послышалось какое‑то движение в коридоре.

Симпсон бросил взгляд на Бишопа и сказал:

– Кажется, на этот раз нам повезло.

За дверью загремели задвижкой и сняли цепочку; щелкнул замок, и дверь в квартиру наконец немного приоткрылась. Бишоп заметил, что кто‑то выглянул из нее, но как только полицейский подошел ближе, человек исчез.

– Здравствуйте, – сказал Симпсон. – Не пугайтесь, никто не собирается причинять вам вред. – Он легонько толкнул дверь. Она приоткрылась, и Симпсон просунул голову в проем. – У вас есть телефон? – услышал Бишоп голос полицейского.

Симпсон открыл дверь настежь и ступил в черноту коридора. На мгновение Бишоп потерял его из виду, но затем в дверном проеме снова показалась его спина. Медленно повернувшись, он какое‑то мгновение умоляюще смотрел на Бишопа. Из его груди торчала рукоять кухонного ножа. Симпсон сполз на пол, неуклюже подвернув под себя одну ногу, и уронил голову на грудь. Бишоп понял, что он мертв.

Шок притупил реакцию Бишопа, поэтому он даже не схватился за пистолет, когда кто‑то подкрался к нему в темноте. Он инстинктивно оттолкнул от своего лица чьи‑то костлявые руки. Очки с него слетели, но все же защитили глаза от острых ногтей. Существо, с которым он боролся, шипело и брызгало слюной, и Бишоп понял, что это какая‑то старуха. Но несмотря на преклонный возраст и худобу, она налетала на Бишопа с пугающей, неестественной для ее возраста силой. Хищно растопырив пальцы, старуха толкнула его на перила балкона. Но конец этой схватке положил не кто иной, как Джессика. Она подбежала сзади и, обхватив обеими руками тощую шею старухи, оттащила ее от Бишопа. Он безжалостно ударил женщину по задранной челюсти; на его взгляд, она была уже не человеком, а всего лишь оболочкой, вместилищем энергии, представлявшей собой сплошное зло. Старуха коротко вскрикнула и повалилась на распростертого в дверях ее квартиры Симпсона. Падая, она ударилась головой о стену и застыла на полу бесформенной кучей лохмотьев.

Увидев мертвого полицейского, Джессика тихо застонала, и Бишопу пришлось силой увести ее от двери квартиры.

– Сколько еще, Крис? Сколько она еще заберет жизней?

Он ничего не мог ответить ей, ибо это зависело от количества существующего в мире зла. Кто знает, какие черные мысли скрывают близкие – друг, сосед или брат? И у кого этих мыслей нет? Он молча отвел Джессику к отцу.

– Дайте мне фонарик, Эдит. Подождите, пока я проверю, нет ли в квартире этой женщины телефона.

– А что, если нам войти туда и там запереться? – предложила Джессика. – Тогда мы будем в безопасности.

– Если только мне удастся вызвать полицию. – Бишоп помедлил, раздумывая, надо ли говорить им правду. – Во дворе собралась толпа, и мне кажется, они ищут нас, во всяком случае Джейкоба. Чтобы взломать дверь или разбить окна, им не потребуется много времени и особых усилий. Мы окажемся в ловушке.

– Но почему они преследуют моего отца? Ответила Эдит Метлок:

– Потому что они его боятся.

Джессика и Бишоп посмотрели на нее с удивлением, но звук шагов предотвратил дальнейшие вопросы.