— Ты все вспомнишь. Поверь мне.

— Поверить вам?

— Ты должен понять…

— Я ничего не понимаю!

— Заткнись, мальчик!

— Я не собираюсь затыкаться! Хочу разобраться в том, что происходит, потому что вы ставите меня в исключительно сложное положение и одновременно твердите, будто я каким-то непостижимым образом забыл все проклятые правила. Ну же!

Самолет содрогнулся.

— О, господи! — выдохнула миссис Денман. — Ненавижу путешествовать по воздуху.

— Мы всего лишь идем на посадку. Что я должен вспомнить?

— Дэвид, пожалуйста, давай подождем, когда самолет сядет.

— Что, черт подери, я должен вспомнить?!

Миссис Денман вздохнула, и в ее глазах он увидел больше, чем просто отчаяние, — выражение, появляющееся во взгляде животного, которое знает, что умирает и у него не осталось ни одного шанса выжить.

С другой стороны, то же самое можно сказать и про весь остальной мир, если верить документу, который она показала. Все вокруг считали, что так будет продолжаться еще несколько недель или месяцев, но потом станет лучше.

Разумеется, так и будет. Земля вовсе не несется прямиком в ад… или несется?

Когда они начали снижаться, Дэвид увидел деревья над Северным Мэрилендом, покрывшиеся нежными весенними листочками, еще недостаточно большими, чтобы скрыть неприглядные картины на земле: сожженные дома и громадные магазины и брошенные на дорогах машины.

На западе он разглядел огромное поместье, скопление глиняных крыш над симпатичными ухоженными лужайками и людей на них: мужчина ехал на тракторе, еще двое шагали по извивающейся подъездной дорожке.

— Мы прилетели?

Миссис Денман нажала на кнопку интеркома.

— Черт подери, сколько еще осталось?

— Пять минут, мадам.

Она посмотрела на Дэвида.

— Я не хочу умирать. Странно, верно? Я ведь уже такая старая. Это так эгоистично.

Его не волновали ее переживания.

— Такова природа человека, — резко ответил он, и она от неожиданности заморгала, а потом сжала зубы.

«Ну и пусть обижается», — подумал Дэвид.

— Я хочу в этом разобраться, — продолжал он. — Расскажите мне про класс. И если я страдаю амнезией, кто или что ее вызвало? Я был несовершеннолетним? Мои родители дали согласие?

— Разумеется, дали! Твой отец сам привел тебя в класс.

— Я соглашаюсь на работу в качестве врача, а не специалиста по выживанию — или чего еще вы от меня ждете. Я психиатр, и больше ничего.

— Считай себя пастухом.

— Хорошо. Это годится. Только не эксперт по кризисным ситуациям.

— Ты наш Кетцалькоатль.

Как же ему все надоело! С того самого момента, как стало ясно, что 21 декабря 2012 года действительно не простая дата и имеет особое значение, все превратились в специалистов по цивилизации ацтеков и майя и их мрачным, сложным и безжалостным богам.

— Я устал от этих глупостей. Проклятые боги не имели в виду ничего из того, что им приписывают.

— Очень даже имели.

— Да перестаньте вы!

— Но, разумеется, не то, что думают люди. Они представляют утерянные научные принципы. Типы человеческих личностей, скрытые возможности. Впрочем, ты и сам все понимаешь, тебе только нужно вспомнить, Дэвид.

— Что вспомнить?

Они летели совсем низко над поместьем, затем снова начали набирать высоту, на сей раз довольно резко, и в результате Дэвид сумел рассмотреть весь комплекс.