Я лечу психиатрические заболевания.
— Ты все вспомнишь. Поверь мне.
— Поверить вам?
— Ты должен понять…
— Я ничего не понимаю!
— Заткнись, мальчик!
— Я не собираюсь затыкаться! Хочу разобраться в том, что происходит, потому что вы ставите меня в исключительно сложное положение и одновременно твердите, будто я каким-то непостижимым образом забыл все проклятые правила. Ну же!
Самолет содрогнулся.
— О, господи! — выдохнула миссис Денман. — Ненавижу путешествовать по воздуху.
— Мы всего лишь идем на посадку. Что я должен вспомнить?
— Дэвид, пожалуйста, давай подождем, когда самолет сядет.
— Что, черт подери, я должен вспомнить?!
Миссис Денман вздохнула, и в ее глазах он увидел больше, чем просто отчаяние, — выражение, появляющееся во взгляде животного, которое знает, что умирает и у него не осталось ни одного шанса выжить.
С другой стороны, то же самое можно сказать и про весь остальной мир, если верить документу, который она показала. Все вокруг считали, что так будет продолжаться еще несколько недель или месяцев, но потом станет лучше.
Разумеется, так и будет. Земля вовсе не несется прямиком в ад… или несется?
Когда они начали снижаться, Дэвид увидел деревья над Северным Мэрилендом, покрывшиеся нежными весенними листочками, еще недостаточно большими, чтобы скрыть неприглядные картины на земле: сожженные дома и громадные магазины и брошенные на дорогах машины.
На западе он разглядел огромное поместье, скопление глиняных крыш над симпатичными ухоженными лужайками и людей на них: мужчина ехал на тракторе, еще двое шагали по извивающейся подъездной дорожке.
— Мы прилетели?
Миссис Денман нажала на кнопку интеркома.
— Черт подери, сколько еще осталось?
— Пять минут, мадам.
Она посмотрела на Дэвида.
— Я не хочу умирать. Странно, верно? Я ведь уже такая старая. Это так эгоистично.
Его не волновали ее переживания.
— Такова природа человека, — резко ответил он, и она от неожиданности заморгала, а потом сжала зубы.
«Ну и пусть обижается», — подумал Дэвид.
— Я хочу в этом разобраться, — продолжал он. — Расскажите мне про класс. И если я страдаю амнезией, кто или что ее вызвало? Я был несовершеннолетним? Мои родители дали согласие?
— Разумеется, дали! Твой отец сам привел тебя в класс.
— Я соглашаюсь на работу в качестве врача, а не специалиста по выживанию — или чего еще вы от меня ждете. Я психиатр, и больше ничего.
— Считай себя пастухом.
— Хорошо. Это годится. Только не эксперт по кризисным ситуациям.
— Ты наш Кетцалькоатль.
Как же ему все надоело! С того самого момента, как стало ясно, что 21 декабря 2012 года действительно не простая дата и имеет особое значение, все превратились в специалистов по цивилизации ацтеков и майя и их мрачным, сложным и безжалостным богам.
— Я устал от этих глупостей. Проклятые боги не имели в виду ничего из того, что им приписывают.
— Очень даже имели.
— Да перестаньте вы!
— Но, разумеется, не то, что думают люди. Они представляют утерянные научные принципы. Типы человеческих личностей, скрытые возможности. Впрочем, ты и сам все понимаешь, тебе только нужно вспомнить, Дэвид.
— Что вспомнить?
Они летели совсем низко над поместьем, затем снова начали набирать высоту, на сей раз довольно резко, и в результате Дэвид сумел рассмотреть весь комплекс. |