Дэвид оглядел комнату, где собралось немало пациентов. Он понимал, что должен взять ситуацию под контроль и навести порядок, но больше всего на свете ему сейчас хотелось уйти отсюда, он не мог больше находиться рядом с Кэролайн. Дэвида сильно тревожило, что он не испытывает к ней ничего, в то время как ее переполняют нежные чувства.

— Пациентам следует вернуться в свои комнаты и оставаться там до гонга, который в семь часов призовет всех на завтрак, — приказал он.

— Извините, доктор, но вы нужны, — перебил его подошедший к нему вместе с Гленом и доктором Хант Рей Веллер, который даже не снял грязного передника. — Нам необходимо срочно всем собраться, — сказал он и, понизив голос, добавил: — У нас проблемы. Очень серьезные.

Дэвид не сомневался, что все так и есть, только зачем говорить это в присутствии пациентов, пусть даже и шепотом?

— В моем кабинете через пять минут, — сказал Дэвид и подошел к Клэр, которая тихо беседовала с группой пациентов. — Пора закрывать двери на ночь, — сказал он ей. — Мы собираемся на административное совещание в моем кабинете.

— Ладно, мальчики и девочки, пора спать, — громко сказала Клэр.

Дэвид отметил, что обычных протестов не последовало — все сразу направились к двери, ведущей в крыло, где находились их комнаты.

— Это признак опасности, — сказал он. — Они в шоке.

— Да, — ответила она.

— Я хочу, чтобы сегодня ночью два человека дежурили у мониторов.

— Доктор, — сказал Глен, — система не работает, и мы не сможем снова запустить ее до тех пор, пока не поменяем материнскую плату.

Дэвид понимал, что без работающих компьютеров клинику ждет быстрый конец, в особенности когда речь идет о системах безопасности.

Он подождал, когда уйдут все пациенты и останется только Кэролайн. Теперь тишину в комнате нарушал лишь шорох ее кисти.

— Тебе нужно уйти, — сказал он.

— Тебе прекрасно известно, что я не могу остановиться.

— Ты не можешь работать одна, посреди ночи.

— В особенности ночью и в одиночестве.

Глен остановился в дверях и резко кивнул, показывая, что Дэвиду не следует терять время. Очевидно, возникло нечто срочное, и они не могли больше задерживаться.

— Кто-нибудь отведет тебя в твою комнату, — сказал он Кэролайн.

Дэвид решил, что пришлет одного из санитаров, прекрасно понимая, что Кэролайн не должна оставаться одна — ни при каких обстоятельствах.

Он последовал за Гленом вверх по служебной лестнице, которая вела в жилую часть прежнего особняка, и вскоре они оказались в роскошном коридоре, напоминавшем о прежнем исчезнувшем мире.

Когда они вошли в его кабинет, там о чем-то тревожно спорили, но с его появлением воцарилась тишина.

Взгляд Глена обратился к камину, где в одном из кресел сидел грязный оборванный человек, из рукава куртки которого торчал ободранный локоть.

— Как он сюда попал?

— А как он отсюда выбрался?

Ответ Кэти позволил Дэвиду понять, что произошло.

Кот Мак вернулся.

Кэролайн говорит, что я должен принять нашу любовь, но на что может повлиять любовь в нынешней ситуации? Сколько людей умирает прямо сейчас, каждые шестьдесят секунд? Миллионы, вне всякого сомнения, в мире, разваливающемся с невероятной быстротой.

Очевидно, она хочет, чтобы я вспомнил, какими были наши отношения. Но мне нужна лишь физическая близость. Естественно — и кто бы не хотел? Та любовь, о которой она говорит, есть нечто вроде моста, но я не могу поверить в то, что это так.