— Прежде всего, Мэри, скажи, что с тобой? Ты действительно выглядишь нездоровой. И покашливаешь. У меня все с собой. Давай я тебя послушаю! Раздевайся!

Только этого не хватало! — подумала Мэри, а вслух сказала:

— Не стоит беспокоиться, Стив! Это — обыкновенная простуда. Попала под дождь, промочила ноги. Ничего страшного.

Стивен понял, что она стесняется его.

— Мэри, я прежде всего — врач.

— Ты прежде всего — муж моей лучшей подруги, — на всякий случай уточнила Мэри его статус. — Располагайся здесь, а я пойду сварю кофе. Я быстро.

Ей трудно было преодолеть вновь возникшую неприязнь к Стивену, но она уговаривала себя, что любой на его месте предложил бы то же самое — это его врачебный долг. И, скорее всего, ничего дурного он не имел в виду.

Через несколько минут Мэри принесла кофе, кекс, сливки и сахар и с нетерпением попросила Стивена:

— Ну, расскажи, как вы живете.

— Да, чуть не забыл!

Он достал из внутреннего кармана пиджака конверт и протянул его Мэри. Она осторожно, как драгоценную ношу, взяла письмо двумя руками и тепло улыбнулась, посмотрев на адрес отправителя: «миссис Хауэр» и так далее. На конверте четким почерком Энн был выведен и ее, Мэри, адрес. Она с недоумением посмотрела на Стивена.

— А зачем я тебе свой адрес диктовала? Вот же он, на письме!

Стивен озадаченно посмотрел на письмо и сокрушенно покачал головой.

— Ну надо же, а я и не сообразил!

Но, чтобы оправдать свою оплошность, пояснил:

— Это потому, что я думал о другом… Ты читай, если хочешь, я подожду.

— Спасибо, Стив! Я прочитаю письмо Энни на ночь — не спеша и с удовольствием. Обычно я перечитываю ее письма по нескольку раз.

Они пили кофе, и Стивен отчитывался о поездке в Японию. Он вспоминал о японской природе, жилищах, пище, нравах и обычаях японцев. Рассказывал интересно, но Мэри про себя отметила, что Майкл говорит ярче и увлекательнее. Как только она мысленно произнесла его имя, ее сердце снова сжалось от боли.

Стивен показал фотографии, сделанные в Японии. Мэри пристально разглядывала не столько японские виды, сколько свою подругу на этих снимках. Ей то казалось, что Энн, как обычно, весела и задорна и замужество никак не отразилось на ней, то представлялось, что она изменилась и в выражении ее лица появились серьезность, строгость или озабоченность и грусть, не свойственные характеру подруги. Мэри не могла точно уловить суть перемен, произошедших с Энни, но чувствовала, что они есть.

О жизни в Сиднее Стивен рассказывал мало и то в основном — о новом доме. В остальном все оставалось по-прежнему: Энн издает детские книжки, он лечит больных. В выходные они выбираются за город. Если не хочется вечерами сидеть дома, идут в ресторан.

Слушая Стивена, Мэри понимала, что в обыденной жизни его и Энн связывает не так уж много общего. А что же тогда их объединяет? Она вспомнила восторженные отзывы Энни о Стивене перед свадьбой. Интересно, повторила бы она их сейчас, когда уже есть некоторый опыт семейной жизни? Мэри почему-то стало неспокойно за подругу. Прочту письмо, может быть, что-то прояснится. Наверное, я ошибаюсь. Хорошо бы! — подумала она.

Стивен умолк, то ли исчерпав свой рассказ, то ли заметив, что Мэри невнимательно слушает его, думая о чем-то своем.

Через некоторое время он заговорил снова, но уже о другом.

— Мэри, не думай о плохом! Наш друг вернется, вот увидишь! И я не зря здесь — я приношу удачу.

Мэри смотрела в пространство невидящим взглядом. Словно не слыша Стивена, она заговорила, мерно покачиваясь вперед и назад в такт своим словам.

— Связь с ними прекратилась во вторник, о пропавшей экспедиции объявили в четверг, в пятницу должны были начаться поиски с помощью вертолета.