Сара говорит:

– Я, кажется, описалась. Она обнимает мать за шею:

– Мама, мама! Клаусс уходит жить к своей Маме.

Антония только повторяет:

– Что? Что? Я говорю:

– Да, Антония, мой долг – жить с ней. Антония кричит:

– Нет! Потом говорит:

– Да, ты должен вернуться к Матери.

На следующее утро Антония и Сара идут со мной. Мы останавливаемся на углу улицы – той улицы, где я живу. Антония целует меня, дает мне ключ:

– Вот ключ от квартиры. Ты можешь по‑прежнему приходить, когда захочешь. Я ничего не трону в твоей комнате.

Я говорю:

– Спасибо, Антония. Я буду навещать вас, как только смогу.

Сара ничего не говорит. Она бледная, у нее красные глаза. Она смотрит в небо. Это безоблачное небо летнего утра. Я смотрю на Сару, на семилетнюю девочку, на мою первую любовь. Другой у меня не будет.

* * *

Я останавливаюсь перед домом, на другой стороне улицы. Я ставлю на землю чемодан, сажусь на него. Я вижу, как девушка приезжает с корзиной, потом уходит. Около полудня я начинаю чувствовать голод, головокружение, боли в животе.

Днем приезжает на велосипеде медсестра. Я бегу с чемоданом через дорогу, хватаю медсестру за руку до того, как она входит в сад:

– Постойте, пожалуйста, постойте. Я вас ждал.

Она спрашивает:

– Что с тобой? Ты болен? Я говорю:

– Нет, мне страшно. Я боюсь войти в дом.

– Почему ты хочешь войти в дом?

– Здесь мой дом, это моя Мать. Я боюсь своей Матери, я не видел ее семь лет.

Я заикаюсь и дрожу. Медсестра говорит:

– Успокойся. Ты, наверно, Клаусс. Или ты Лукас?

– Я Клаусс. Лукаса нет. Я не знаю, где он. Никто не знает. Вот почему я боюсь увидеть Мать. Один. Без Лукаса.

Она говорит:

– Да, понимаю. Хорошо, что ты меня подождал. Твоя Мама считает, что она убила Лукаса. Мы с тобой войдем вместе. Иди за мной.

Медсестра звонит, Мама кричит из кухни:

– Входите. Открыто.

Мы проходим веранду, останавливаемся в гостиной.

Медсестра говорит:

– У меня для вас большой сюрприз.

На пороге кухни появляется моя Мать. Она вытирает руки о передник, смотрит на меня, широко раскрыв глаза, шепчет:

– Лукас?

Медсестра говорит:

– Нет, это Клаусс. Но Лукас тоже обязательно вернется.

Мать говорит:

– Нет, Лукас не вернется. Я его убила. Я убила своего мальчика, он никогда больше не придет назад.

Мать садится в кресло гостиной, она дрожит. Медсестра закатывает Матери рукав халата и делает укол. Мама не сопротивляется. Медсестра говорит:

– Лукас не умер. Его перевели в Восстановительный Центр, я вам уже говорила.

Я говорю:

– Да, в Центр, который находится в городе С. Я ездил его искать. Центр был разбомблен, но в списке погибших Лукаса нет.

Мать совсем тихо спрашивает:

– Ты правду говоришь, Клаусс?

– Да, Мама, я говорю правду.

Медсестра говорит:

– Но вы совершенно точно его не убили. Теперь Мать спокойна. Она говорит:

– Нам нужно туда поехать. С кем ты туда ездил, Клаусс?

– С одной дамой из приюта. Она меня сопровождала. У нее семья живет около города С.

Мать говорит:

– Приюта? Мне говорили, что ты жил в семье. И что там очень хорошо о тебе заботились. Ты должен дать мне их адрес, я их поблагодарю.

Я начинаю путаться:

– Я не знаю их адреса. Я там пробыл совсем недолго. Потому что… потому что потом их депортировали. Потом меня отправили в приют.