– Я ему ничего не сделала.

– Я знаю. Но вы ходите за ним, смотрите на него. Это его беспокоит. Вы понимаете?

– Да. Бедный малыш… Она оставила его…

Они молча идут по заснеженной и пустынной улице. Женщина прячет лицо в шарф, плечи у нее содрогаются в немых рыданиях.

Лукас спрашивает:

– Когда освободят вашего мужа?

– Мужа? Он умер. Вы не знали?

– Нет. Простите, мне очень жаль.

– Официально это самоубийство. Но мне сказал один человек, который познакомился с ним там и потом вышел на свободу, что это было не самоубийство. Его убили сокамерники за то, что он сделал своей дочке.

Теперь они стоят перед большой текстильной фабрикой, освещенной неоновым светом. Со всех сторон подходят зябкие и торопливые тени, исчезающие за железной дверью. Даже отсюда слышно, как грохочут машины.

Лукас спрашивает:

– Если бы ваш муж не умер, вы бы приняли его домой?

– Не знаю. В любом случае он не осмелился бы вернуться в этот город. Я думаю, он поехал бы в столицу на поиски Ясмины.

Заводской гудок начинает завывать. Лукас говорит:

– Я ухожу. Вы можете опоздать.

Женщина поднимает свое бледное, еще молодое лицо, на котором светятся большие черные глаза Ясмины:

– Теперь, когда я осталась одна, может быть, если бы вы были не против, я могла бы брать ребенка к себе.

Лукас кричит громче, чем заводской гудок:

– Брать Матиаса? Никогда! Он мой и только мой! Я запрещаю вам приближаться к нему, смотреть на него, говорить с ним, ходить за ним по пятам!

Женщина отступает к воротам завода:

– Успокойтесь. Вы сошли с ума? Я просто предложила.

Лукас разворачивается и бежит к книжному магазину. Там он прислоняется к стене дома и ждет, пока не успокоится сердцебиение.

В книжный магазин входит девушка, она останавливается перед Лукасом, улыбается:

– Вы не узнаете меня, Лукас?

– Я должен вас узнать?

– Агнес.

Лукас задумывается:

– К сожалению, не могу вспомнить, мадемуазель.

– Однако мы с вами старые друзья. Однажды я пришла к вам слушать музыку. Правда, в то время мне было всего шесть лет. Вы хотели сделать мне качели.

Лукас говорит:

– Я вспомнил. Вас послала ваша Тетя Леони.

– Да, совершенно верно. Теперь она умерла. Нынче за книгами с картинками для детей ясельного возраста меня послал директор завода.

– Вы работаете на фабрике? Вам еще нужно ходить в школу.

Агнес краснеет.

– Мне пятнадцать лет. Я ушла из школы в прошлом году. Я не работаю на фабрике, я воспитательница. Дети называют меня на «вы».

Лукас смеется:

– Я тоже назвал вас на «вы».

Она протягивает Лукасу банкноту:

– Дайте мне книг и еще бумаги и цветных карандашей для рисования.

Агнес часто приходит. Она долго выбирает книги на полках, подсаживается к детям, читает с ними и рисует.

Когда Матиас видит ее в первый раз, он говорит Лукасу:

– Очень красивая женщина.

– Женщина? Но это всего лишь девчонка.

– У нее грудь, значит, она не девчонка.

Лукас смотрит на обтянутую красной блузкой грудь Агнес.

– Ты прав, Матиас, у нее грудь. Я этого не заметил.

– Волосы тоже не заметил? У нее очень красивые волосы. Смотри, как они блестят на солнце.

Лукас смотрит на длинные русые волосы Агнес, которые блестят от света. Матиас продолжает:

– Посмотри, какие у нее черные ресницы.

Лукас говорит:

– Это тушь.