– Но знаешь, – заключил Абди, – я пока еще дышу, друг. И у меня есть работа.

Очень многие сейчас разделяли его точку зрения. Аурелио на прощание пожал водителю руку.

– Спасибо за поездку, – поблагодарил он и выпрыгнул из кабины. Абди последовал его примеру, но направился к посту ОТГ, чтобы отметиться о прибытии и узнать, куда ему надлежит выдвинуться дальше.

Восемьдесят третья автострада широкой лентой тянулась на север и на юг. Аурелио поморщился от мысли, что он мог бы отправиться по ней через Балтимор и спустя четыре-пять часов оказаться в округе Колумбия. Он мог бы найти Айвана и Амелию, обнять их, вновь почувствовать, как их тонкие ручки сжимают его плечи.

Но вместо этого он собирался в другую сторону – на северо-запад. Туда звал его долг.

Он убеждал себя, что с детьми все хорошо. Они в хорошей компании и за ними обязательно присматривают. С ними все в порядке.

– Абди, – окликнул он водителя и кивнул в сторону поста, – местное руководство ОТГ там?

– Да, насколько я знаю, – кивнул сомалиец.

Аурелио зашел в здание опорного пункта и представился. Ему нужно было место для ночевки, прежде чем он продолжит свою охоту на Айка Ронсона. Дежурный офицер определил его в импровизированную казарму, находившуюся в здании бывшего мотеля к северу от дороги. Когда Аурелио зашел туда, охранник выделил ему комнату. Первым делом агент зашел в ванную и крутанул вентиль. Ничего. Как и ожидалось. Большинство мест осталось без воды. Нью-Йорк в этом плане был исключением. В пику всему дерьму, которое там творилось, – хаос и насилие, блокадный дефицит, постоянная угроза возвращения вируса, который наверняка выкосил бы остатки населения, – там хотя бы действовал водопровод.

Пусть умываться с утра придется в ведре, зато тут была кровать. Аурелио уселся на нее и пару раз качнулся на упругом матрасе. Многие месяцы он спал там, где мог найти ровное место, так что научился ценить подарки судьбы в виде возможности выспаться на кровати. Ночь обещала быть хорошей и комфортной, если только он сможет перестать думать о детях.

Эти мысли не оставляли его с того момента, как он вошел на ту лифтовую площадку в Дуэйн-парке. Столько мертвых людей. Мертвые дети. Аурелио навидался трупов с начала эпидемии, но ни один из тех, кто погиб около того лифта, не должен был умереть.

Для него картина была совершенно очевидна: все тела лежали в одном месте, и не было ни следа того, что Ронсон попытался обеспечить им защиту или прикрыть во время эвакуации через парковку. Айк Ронсон погубил гражданских, бросив их тогда, когда они в нем нуждались. Чем бы Аурелио ни был занят, он должен удостовериться, что Ронсон ответит за то, что сделал.

Раздался писк коммуникатора, и Диас услышал голос лейтенанта Хендрикс:

– Агент Диас. Я нашла кое-что, что может вас заинтересовать.

– Хорошо. Я слушаю.

– Передаю вам материалы. Вводные данные: это зашифрованная передача. ИСАК не зафиксировал ее, но я целенаправленно проверила разговоры Ронсона и нашла сеанс от шести сорока сегодняшнего утра. В это время не зафиксировано ни одного вызова с нашей или с его стороны. Когда я проверила материалы его канала за данный временной интервал, то услышала только белый шум. Пришлось прогнать через несколько дешифраторов. Основная часть все еще заглушена, но я переслала вам то, что уже можно понять.

– И что вы обо всем этом думаете?

– Скажу так: я была очень скептически настроена сегодняшним утром, агент Диас. Теперь мое отношение изменилось.

– Спасибо, лейтенант.