– Это действительно весьма оригинальная буддийская мистерия, – ответил Давасарман. – Переодетые в наряды чудовищ ламы стараются так показать потустороннюю жизнь, чтобы их последователи привыкли к ужасам, которые встретятся им после смерти.

– Видимо, это интересное представление, раз люди приезжают даже из Тибета, – заметил боцман.

– Ты сказал правду, сагиб, – согласился Пандит Давасарман. – Кроме того, монастыри в Кими, в Спиттуге и в Сакаре – это настоящие бастионы буддизма в Ладакхе, причем монастырь в – Кими самый богатый из них. По мнению столь известного исследователя Средней Азии, как сэр Янгхазбенд, этот монастырь построен по образцу монастыря Далай‑ламы в Лхасе.

– Сэр Янгхазбенд? – удивился Томек. – Вы говорите об английском резиденте в Лех?

– Да, именно о нем. Это один из немногочисленных европейцев, побывавших в Лхасе, – ответил Пандит Давасарман.

– Значит, мы познакомились со знаменитым английским путешественником? – недоверчиво спросил Томек.

– Ты угадал, сагиб! Это и был сэр Френсис Янгхазбенд[86]. Он уже целый год состоит в Кашмире в должности английского резидента.

Удивленный Вильмовский взглянул на Пандита Давасармана и сказал:

– Ах, ведь вы представили мне резидента, назвав его сэром Янгхазбендом? Как могло случиться, что я не обратил внимания на столь хорошо известную мне фамилию!

– А что в этом удивительного? – спросил боцман Новицкий, пожимая плечами.

– Янгхазбенд играет немалую роль в тайных делах англичан в Средней Азии, – ответил Вильмовский.

– Вот, значит, как обстоят дела, – буркнул моряк. – Ну и ну!.. Интересно, какое участие во всем этом принимает Смуга.

– Ничего, вскоре мы все узнаем, – сказал Томек, делая боцману знак, чтобы тот не сболтнул чего‑нибудь лишнего.

Моряк понял взгляд приятеля. Он сразу же переменил тему беседы:

– Жаль, что мы так поздно узнали, что познакомились с такой важной персоной. Я охотно побеседовал бы с сэром Янгхазбендом о здешних краях, раз он так прекрасно разбирается в политике. Ведь хорошо знать, что, где и как происходит.

– Я тоже весьма сожалею, что по какому‑то странному затмению не обратил внимания на фамилию резидента, – сказал Вильмовский.

– Да, мы не сумели воспользоваться таким великолепным случаем, – с сожалением подтвердил Томек. – Думается, однако, что вы, уважаемый Пандит Давасарман, тоже хорошо знакомы со Средней Азией. Ведь вы совершали опасные поездки в разные страны. Мы, наверное, можем многое от вас услышать.

– Святая правда, будьте столь любезны, расскажите о здешних путешественниках. Мы всегда охотно слушаем такие рассказы, – присоединился к просьбе Томека боцман.

– По‑видимому, вас больше всего интересуют экспедиции сэра Янгхазбенда, – сказал Давасарман.

– Мы хотели бы услышать об известных исследователях Средней Азии, – ответил Томек. – Мы кое‑что знаем о сэре Фрэнсисе Янгхазбенде и Свене Гедине[87], но на этом и кончаются все наши познания.

– Очень трудно рассказывать о научных экспедициях людей, деятельность которых еще продолжается, – начал Пандит Давасарман. – Средняя Азия до середины XIX века была почти совершенно неизвестна, как неизвестны были и пограничные горы. Впрочем, мы еще и теперь очень мало знаем о некоторых землях Средней Азии. Итак, например, недоступным оказалось Тибетское нагорье, отрезанное от нас самыми высокими горами мира, отличающееся к тому же суровым климатом и недоверием местных жителей к чужестранцам.