Ее провинции сплелись в твоей утробе.

         На карту поглядев, ты говоришь: "Вот — я!

         Вот лоб мой — Алькала! А пятки у меня —

         Херона!" И в больном, слабеющем сознанье

         Растет империя — одно твое желанье.

         В тебе — потоки рек, морская глубина;

         Горько-соленая над ней кипит волна;

         А пламень над волной тебя и жжет и душит.

         Ты чувствуешь: весь мир сочится через душу…

         Жена — чудовище. И я всегда при ней,

         Невольник дней ее и каторжник ночей.

         Светильник высоко, тьма что ни ночь, то гуще.

         Нет нас печальнее, хоть мы и всемогущи.

         Мы охлаждаемся, сближаясь. Бог занес

         На голый, никому не ведомый утес,

         Что над Альгарвией вознесся и Леоном,

         Хаэном, Бургосом, Кастильей, Арагоном,

         Две эти куколки, две маски, жуткий прах:

         Угрозу — короля и королеву — страх!

         Да, сладко властвовать — я отрицать не стану;

         Но над тиранами ведь тоже есть тираны.

         Всегда притворствуй, лги и вдвое промолчи

         И вдвое побледней; не плачь, не хохочи!

         Уррака в ней живет, во мне воскрес Алонсо:[8 - Уррака в ней живет, во мне воскрес Алонсо… — Имеется в виду дочь и наследница короля Кастилии Альфонса VI Уррака (годы правления 1109–1126), вышедшая вторым браком за своего двоюродного брата Альфонса (или Алонсо) I, короля арагонского. Однако этот брак не привел к политическому объединению Кастилии и Арагона. Между супругами вскоре начались нелады, а попытки Альфонса подчинить Кастилию своей власти натолкнулись на вооруженное сопротивление кастильского дворянства.]

         Мужчина мраморный и женщина из бронзы!

         Народы пленные нас обожают, но,

         Благословенные, мы прокляты давно,

         И в дыме от кадил в одно слились мы тело —

         Я, идол Фердинанд, и идол Изабелла.

         Два трона-близнеца, блестя, слились в одно,

         Друг друга различить не можем мы давно,

         А вступим в разговор — могилы щерят зевы,

         И не уверен я, жива ли королева.

         Она настолько труп, насколько деспот. Я

         Заледенил ей кровь, когда рука моя

         На скипетре с ее рукой скрестилась.