– Это я убил отца, – послышался шепот. – Да, да! Это я сбросил его с... – Фрэнк не смог продолжить. Углы его рта бессильно поползли вниз, он опустил голову и стал похож на маленького старичка.

«Надо же – убийца! – промелькнуло в голове Тома. – Но почему он убил?» Том никогда не встречал человека, столь мало соответствовавшего расхожему представлению о злодее.

– Джонни знает? – спросил он.

– Нет. Никто меня не видел. – Глаза Фрэнка были полны слез, но он не плакал.

Том начинал догадываться, что именно угрызения совести заставили Фрэнка бежать. Или, быть может, чье‑то замечание?

– Может быть, мать тебе что‑нибудь сказала?

– Нет, не она. Наша экономка, Сьюзи. Но она не видела, она просто не могла ничего видеть. Она была в доме. И потом, она близорукая, а скала из дома даже не видна.

– Она что‑нибудь сказала? Тебе или кому‑то еще?

– И то, и другое. В полиции ей не поверили. Она... она старая, и у нее не все дома. – Фрэнк покрутил головой, словно его пытали, и нагнулся за чемоданом. – Ладно. Я вам признался. Никому другому я бы это не рассказал, и мне все равно, что вы будете делать. Все равно, кому об этом скажете. В любом случае мне отсюда нужно убраться.

– Брось, куда ты пойдешь?

– Не знаю.

Но Том‑то знал: с паспортом Джонни из Франции Фрэнку не уехать, и даже внутри страны он может скрываться лишь где‑нибудь в полях, и то очень недолго. Том сказал ему об этом и предложил обсудить ситуацию после ланча.

– После ланча? – ошеломленным тоном переспросил Фрэнк, словно его оскорбило само упоминание о еде.

– Теперь приказывать буду я, – произнес Том и приблизился к нему вплотную. – Сейчас время ланча, и если ты вдруг исчезнешь, это будет выглядеть странно. Возьми себя в руки, поешь поплотнее, а говорить будем потом.

Он собрался пожать руку Фрэнка, но тот отпрянул со сдавленным криком:

– Я уйду, пока меня еще не задержали!

Тогда левой рукой Том стиснул его плечо, правой горло и сказал тихо:

– А я тебе говорю – ты этого не сделаешь! Ты никуда не уйдешь!

Он сразу же отпустил Фрэнка, но и этого оказалось достаточно: Фрэнк смотрел на него широко раскрытыми от испуга глазами.

– Идем. Спускайся со мной, – сказал Том, и юноша безропотно пошел впереди него.

Перед тем, как войти в столовую, Том забежал к себе, чтобы избавиться от газеты. На всякий случай он спрятал ее подальше, под обувью, так как не хотел, чтобы мадам Аннет наткнулась на нее даже в корзине для мусора.

5

Внизу в столовой Элоиза поставила высокую вазу с букетом из фиолетовых и белых гладиолусов на кофейный столик. Том знал, что их наверняка срезала мадам Аннет, потому что Элоиза гладиолусы не любила. Она приветливо улыбнулась вошедшим, и Том передернул плечами, словно расправляя пиджак: он намеревался сохранять полное хладнокровие.

– Хорошо провела утро? – спросил он Элоизу по‑английски.

– Да. Я видела, что Анри изволил явиться.

– И как всегда, толку от него – ноль. Билли куда лучше.

Том поманил Фрэнка на кухню, откуда аппетитно пахло жареными бараньими отбивными.

– Извините, мадам Аннет, – сказал он, – нам бы хотелось выпить по небольшому аперитиву перед ланчем.

– Разумеется, месье! Надо было мне сказать, я бы принесла, – отозвалась она и поздоровалась с Фрэнком.

Том подошел к переносному бару, плеснул в стакан немного виски, добавил воды и передал его Фрэнку, шепнув:

– Пусть это тебя немного расслабит, только язык держи за зубами.