Борис только пожал плечами и промолчал, ожидая продолжения.

– Выбор школы, разумеется, был за вашими родителями, – продолжил читать мораль коммуняка, – но служить в армии вы отказались уже по собственной воле. А принять участие в голосовании на выборах в наше время, учитывая современную технику – вообще не великий труд, но вы и тут постоянно уклоняетесь.

– Законом это не запрещено, – сухо заметил Борис, – я предпочел сосредоточить свои усилия на совершенствовании профессиональных навыков.

– Действительно, – сообщил оператор после еще одной паузы, – с профессиональными навыками у вас все на уровне. Способности к техническим дисциплинам выявлены еще в школе при отборе, перевод в спецшколу с их углубленным изучением, хороший ВУЗ, перспективная специальность, неплохой опыт работы. Непонятно даже зачем вы вообще к нам пришли, наверняка ведь могли воспользоваться автоматизированной системой поиска. Я вот сейчас наскоро посмотрел, подходящие для вас вакансии имеются: восемь в соцсекторе, четыре в комсекторе для вольнонаемных специалистов. Кроме того, есть заявки из стран ЕС, а конкретно из Индии и Южно-Китайской Республики. Вполне приличный выбор. Хотите поговорить о конкретных предложениях? Возможно, желаете уточнить подробности по социальным пакетам к ним?

Коммуняка замолчал и выжидающе уставился на Бориса.

– Я хочу получить работу по специальности в Ленинграде, – жестко сказал Борис, – и без потерь в должностном уровне.

– Сожалею, но в Ленинграде на данный момент таких вакансий нет.

– А вы все же поищите, – надавил голосом Борис, – думаю, что я имею на это право.

– Думаю, что вы ошибаетесь, – усмехнулся оператор, – выбранная вами профессия подразумевает высокую мобильность. Даже в средние века профессура частенько перемещалась в соответствии с наличием вакансий в тогдашних университетах. А уж инженеры и механики так сплошь и рядом ехали туда, где имелись наниматели. А в наше время вообще иначе нельзя. Работать следует там, где есть подходящая работа. А как иначе вы сможете принести наибольшую пользу для страны?

– Дело в том, – поморщился Борис, – что работу я потерял по вашей милости. Тема, которую я вел, была закрыта из-за конкурирующей разработки одной из ваших техно-коммун. Вакансии в других местах, конечно есть. Но кто мне компенсирует потерю нормального жилья? Ведь на новом месте я в лучшем случае только комнату общежитии получу. Кто мне компенсирует потерю привычного круга общения? Почему я вообще должен уезжать из родного города? Вы виноваты в том, что я лишился работы, вы и исправляйте ситуацию. В Ленинграде хватает профильных организаций, вот и найдите мне там подобающее место по своим каналам. В противном случае я буду считать, что имеет место быть злостное нарушение Общественного Договора. И обращусь за поддержкой к общественности.

– Да неужели? – коммуняка встрепенулся. – И какая именно статья, по вашему мнению, нарушена?

– Нарушен дух Договора. – Борис вовсе не зря целую неделю провел у терминала в институте. Все равно на работе теперь делать было нечего. – Вы же прекрасно знаете, в чем состоит его суть. Мы не мешаем вам строить там у себя коммунизм, а вы не мешаете нам спокойно жить. А какая может быть спокойная жизнь у человека, который из-за вас потерял любимую работу?

– Вы весьма оригинально трактуете Конституцию, – ехидно усмехнулся оператор, – и, кстати, кто такие «мы»?

– Мы – это Советский Народ, – не менее ехидно усмехнулся Борис.

– Борис Иванович, а кто это вам делегировал право говорить от имени Советского Народа? Кроме того, если вы Народ, то мы тогда кто? – Коммуняка явно не собирался сдаваться.