‑ Стой! Куда идёшь?

Ну, хотя бы на русском спрашивают, ‑ мелькнула мысль, и я решил схохмить.

‑ Ша! Уже никто никуда не идёт.

Степан

Делать пока, вроде как нечего, можно немножко подумать о делах наших скорбных. А дела и впрямь невесёлые. Нас семь человек плюс собака. Продуктов нет. Если нам на голову не свалится 157‑й ЗиЛок или Т ‑ 55, завтра придётся идти пешком. Куда? Наверно на восток, всё же. Сколько до своих ‑ понятия не имею, но ориентироваться надо на длительный марш. Проблемы с продуктами в ближайшие пару дней, будем считать, нет. Дальше ‑ большой вопрос. Вот когда он нарисуется ‑ тогда и будем думать. Далее ‑ одежда/обувь. По обуви проблем вроде быть не должно ‑ у большинства кроссовки, у меня "сапоги с защитным носком", но сидят, вроде, нормально, так что стереть ноги в первый же день не грозит. Но за ногами следить надо очень внимательно. Далее одежда и бельё. Прям по Бушкову, ревизию провести и убрать всё, что может натереть. Это, кстати, надо было до разведки сделать, мой прокол.

Я понимал, что данные мысли/предложения незрелые и, очень может быть, бесполезные. Ребята, в армии, служившие или имеющие опыт походов, вам накидают гораздо больше, но лучше такие, чем вопли. А вопить хотелось. И очень сильно.

Ладно, хрен с ним. Когда совсем невмоготу станет ‑ пойдешь и повесишься. А пока сидим и ждём, что ребята скажут.

Сергей Олегович

Выключил я радиостанцию и решил привести свою одежду в соответствие с сезоном. Снял и сложил в пакет тёплое бельё, надетое под техничкой, стащил ботинки и задумался

‑ Чего задумчивый такой?‑ спросил меня Степан

‑ Да вот только сейчас дошло, что обувь у меня, скажем так, не по сезону. Пока нормально, а потом ноги просто сварятся. Надо бы чего‑то придумать ‑ ответил ему я

‑ М ‑ да, сложный вопрос… ‑ сказал Степан. ‑ У меня тоже запасной обуви нет с собой

Тут вдруг послышалось нарастающее завывание авиационных моторов. Через минуту источник звука показался, это был наш истребитель типа И‑16, отчаянно дравшийся против двух пар немецких самолётов. Визжали на предельных оборотах моторы, периодически раздавался рык авиапулемётов и лай пушек.

‑ Блин, да что это за на… ‑ застыл я, забыв о всякой маскировке ‑ Пикируй! Меняй высоту на скорость и уходи низом! ‑ кричал я, как будто пилот мог меня слышать. Один из немцев задымил и пошёл вниз. Но, несмотря на всю храбрость нашего пилота, силы были неравны, и вскоре "Ишачок" загорелся, клюнул носом и сорвался в штопор

‑ Прыгай!! Да прыгай же!!! ‑ орал я ‑ Словно услышав мои слова, лётчик вывалился из самолёта и раскрыл парашют. Но немцы не дали ему никакого шанса, один из "мессершмиттов", как я их назвал, расстрелял пилота в воздухе. Изо всех сил я кинулся к месту его падения.

Степан

Вот ведь засада. Другой обуви не предвидится, а в этой он точно далеко не уйдёт… Рёв авиамоторов ворвался совершенно неожиданно. Почти прямо над нами, по крайней мере, мне так казалось, две пары самолётов гоняли одиночку. Наши парами тогда, то есть сейчас, не летали. Серёга вопил так, будто хотел собрать всех немцев в округе!!! А когда немцы расстреляли нашего лётчика, рванул к месту падения, совершенно забыв и про немцев, и об ушедших на разведку ребятах. Один. Без оружия. Рывком, подскочив с земли, я сбил его с ног и, прижав к земле, прошипел:

‑ Куда!? Он прям на поляну плюхнется, ты выскочишь, а потом ему же компанию и составишь. Или ты думаешь "мессер" стрелять не будет по гостю из будущего!!?? Улетят, а мы аккуратно посмотрим.

Немного повырывавшись, Серёга притих и мрачно произнёс:

‑ Если я вдруг, каким‑то чудом вернусь, и при мне какая‑то с… вякнет про "белокурых немецких рыцарей" ‑ убью нахрен! Вот гады! Ведь сбили же, нах… ещё и добивать! Твари!

Тем временем парашют с расстрелянным пилотом приземлился на край поляны….