«Если уж эта бой-баба к нему первая подошла, что уж про остальных говорить, — рассуждала Лена, стараясь загнать неприязнь к Бойцовой поглубже. — Не пропадет Димон».

И, уходя домой, шепнула:

— Будь счастлив, Дим. Будь счастлив, друг.

Глава 7

ЕСЛИ ЗАBTPA ВОЙНА?

Полковник Бодров привстал и оглядел всех, кто собрался на экстренное совещание.

Компания была на редкость разношерстная. Слева направо сидели: Нина Ивановна Зайцева, школьная учительница биологии, Святослав Рысев и Иван Громов, далее Борис Молотов и у самой стены примостился на табуретке лейтенант Ларионов. Пожилая учительница чувствовала себя в таком обществе неуютно, на сталкеров и военных посматривала со смесью почтения и страха. Молотов тоже немного нервничал — никогда еще ему не доводилось присутствовать на таких судьбоносных заседаниях. Остальные казались спокойными, по крайней мере, внешне.

Пора было начинать, но Дмитрий Александрович медлил, в последний раз что-то обдумывая, анализируя. Наконец он заговорил, и в комнате, где до этого слышался шепот, вздохи, поскрипывание половиц, воцарилась полная тишина.

— Мы собрались здесь, друзья, чтобы принять решение, от которого зависит жизнь всей общины. Повторяю: жизнь всей общины. Поэтому я прошу вас отнестись ко всему, что будет сказано, предельно серьезно. Кое-что мне и самому кажется каким-то бредом, фарсом, безумием... Но такова реальность. И с ней надо считаться. Нина Ивановна, вам слово, — обратился полковник к учительнице, закончив короткое вступление.

Учительница хотела встать, но мужчины дружно попросили ее не затрудняться. Видно было, что Нина Ивановна сильно волнуется, да и перенервничала. Утомлять ее сверх меры никто не хотел.

— Господин полковник, господа офицеры, — слегка поклонилась женщина участникам совещания. — Я человек здравомыслящий. Реалист, можно сказать. Есть вещи, которых, как мне раньше казалось, быть не может. Просто потому, что не может! Никогда. Ни за что. Теперь... Теперь я просто не знаю, что думать и как быть.

— Думать — наша задача, — вежливо перебил ее Дмитрий Александрович. — Вас я прошу лишь изложить факты.

— Хорошо. Вы просили меня определить, к какому биологическому виду относятся звери, напавшие на господина Громова и его людей. И я сделала вывод, еще тогда, давно. Но промолчала. Не судите меня строго, я была уверена, что меня тут же упекут в лечебницу. Но теперь, после всего...

Полковник снова хмыкнул, прося учительницу говорить покороче. И тогда та выпалила на одном дыхании:

— Это росомахи, господа. Хищные звери из семейства куньих, обитавшие в прошлом на Кольском полуострове, в Карелии. А на вас, господин Молотов, напало стадо... Африканских бородавочников. Понимаю, звучит дико, но на обычных кабанов или диких свиней они не похожи! Откуда эти твари взялись на руинах Петербурга — простите, ответить я не смогу... Но все, что знаю об этих видах, расскажу.

— Спасибо, Нина Ивановна, вы свободны, — отпустил полковник учительницу после того, как та закончила свое выступление.

Пожилая женщина давно скрылась за дверью, а в комнате все еще царила гробовая тишина.

Рысев был мрачен, как грозовая туча. Громов сосредоточенно теребил заусенец. Молот опустил голову на скрещенные руки, и сверлил взглядом пол. Ларионов застыл, точно изваяние. Нарушил тишину полковник.

— Вы все слышали, мужики. Какие будут соображения? Князь? — он посмотрел на командира сталкеров.

— Соображений нет, — отозвался Святослав Рысев. — Только одно наблюдение. Росомах я не видел, но дочь, Эд и Иван рассказали все очень подробно. Бородавочников сам завалил дюжину.