«Это что, болезнь?» — спросил я, наклоняясь к ней через стол и чувствуя, как у меня по спине прошла дрожь.

«Она начинается, как лихорадка, — объяснила старая женщина, повысив голос. — А потом ваше тело видоизменяется».

У меня вырвался смешок. Мне показалось, что это был нервный смех.

«Вы хотите сказать, что человек становится оборотнем?»

Она покачала головой.

«Стоит заразиться лихорадкой полной луны, вы становитесь наполовину человеком, наполовину чудовищем, монстром. Вы больше не сможете жить среди людей. Потому что вас постоянно мучает голод… И поэтому вы опасны».

Я снова рассмеялся. Может быть, это была реакция на выражение её старческого лица, горящий взгляд и крепко стиснутые челюсти. Что за дикая история, подумал я. Страшная история, которую придумала старая женщина, живущая в этом глухом лесу, чтобы наводить ужас на прохожих.

«А есть средство против неё?» — спросил я.

Она кивнула. Свет в её глазах померк.

«Не простое средство, — прошептала она. — Вы должны ждать двадцать восемь дней до следующего полнолуния. И в нужный момент должны посмотреть на луну».

«И это излечит от лихорадки полной луны?» — спросил я.

Она закрыла глаза и вздохнула.

«Не знаю… Ещё никто не доживал до следующего полнолуния…»

Я посмотрел на неё долгим взглядом, наблюдая за игрой теней на её лице. А потом поблагодарил за этот рассказ и за доброту.

Я вышел наружу и сделал несколько вдохов свежего прохладного воздуха. Ещё ощущал под курткой тепло от очага. Но когда пустился в путь среди деревьев, передо мной словно стояли горящие глаза старой женщины.

Я шёл по дороге, на которую она мне указала, и размышлял. Что за странная история, бормотал я. Зачем ей надо было пугать меня? Может быть, просто от скуки, решил я.

Но она дала мне правильное направление. Я легко нашёл нужную тропу. Вздохнув с облегчением, я начал подниматься вверх по тропе, совсем забыв, что как раз сегодня была ночь Хэллоуина.

И посмотрел наверх. Облака разошлись, показалась ясная полная луна. Она плывёт так низко… прямо над моей головой.

Когда я посмотрел на неё, то заморгал от вспышки яркого света.

На меня пролился странный серебряный свет. Холодный, как лёд.

Потом серебряный свет померк. И я вдруг почувствовал, что у меня закружилась голова.

Растирая лоб одетой в перчатку рукой, я опустился на колени.

Я плохо чувствовал себя. У меня подвело живот.

Начал потеть. Всё моё тело затряслось. Словно от холода. Но я ощущал жару… такую непереносимую жару.

И вот моё тело начало изменяться. Зачесалась кожа. Даже глазные яблоки — и те зачесались.

А потом… я почувствовал, что у меня прорастает мех… Густой жёсткий мех стал покрывать мои руки, ноги, грудь.

— Понимаете, я заразился ею, — сказал дедушка Джон, подаваясь вперёд в своём кресле. — Вы понимаете, что произошло, верно? В прошлый Хэллоуин в лесу я подхватил лихорадку полной луны.

Эликс и я, поражённые, в молчании смотрели на него. Его глаза вылезли из орбит. Он учащённо дышал.

С диким воплем дедушка Джон вскочил с кресла и бросился на нас.

— Я заболел лихорадкой полной луны, — зарычал он. — А теперь я хочу передать её вам!

4

Мы с Эликс завизжали.

Я хотел удрать, спрыгнув с дивана.

Но дедушка Джон охватил нас руками. Мы оказались в западне.

Потом он расхохотался, закинув назад голову. Его высокий, пронзительный смех был похож на лошадиное ржание.

Он крепко держал нас.